И. Завалишин - Описание Западной Сибири

Тобольская губерния,

город Курган,

5 октября 1850 года.

Копия

Ваше высокопревосходительство Николай Николаевич [9] Член Государственного Совета, ревизующий по высочайшему повелению Западную Сибирь генерал-адъютант Н.Н. Анненков. Копия этого письма поступила на имя тобольского гражданского губернатора К.Ф. Энгельке. В сопроводительном письме Н.Н. Анненков сообщал, что к нему поступили «письмо и тетрадь под названием «Обозрение нынешнего устройства Сибири»«, и задавал вопрос: «Может ли быть полезен Завалишин в гражданской службе?» . Находясь свыше 22 лет в Сибири, я по разным случайностям моей скитальческой в ней жизни имел возможность узнать и испытать весьма многое. Я бывал в близких соотношениях, а часто и в приязни со всеми почти замечательными людьми в течение этой четверти века или правившими Сибирью, или трудившимися над изысканиями о ней или ее будущим: с генерал-губернаторами А.С. Лавинским и С.Б. Броневским, из коих один был старым другом моего отца, а другой его боевым офицером на Кавказе; с губернаторами: историком Д.Н. Бантыш-Каменским, статистиком А.П. Степановым и геологом С.П. Татариновым; с синологом о. архимандритом Петром, ныне главным миссионером за Байкалом, и ревизовавшим Сибирь по части государственных имуществ генералом H.Л.Черкасовым; с ботаником А.П. Турчаниновым и знаменитым святостью жизни о. игуменом Варлаамом, просветителем дебрей чикойских, я принимал наблюдательное участие в делах откупных, компании А.К. Галлера и П.П. Энгельгардта (дружбой коего и доныне поддерживаем) и в делах золотопромышленных графини А.А. Толстой и князя Дондукова-Корсакова; я пользовался особенным расположением людей, влиявших и влияющих доселе на Сибирь – Н.Ф. Мясникова и Н.Д. Асташова (и доныне мне благодетельствующего); я видел вблизи две ревизии обеих частей Сибири в 1828 и 1844 годах, посещал берега Амура, беседовал с китайскими купцами в Маймачене; еще нет и трех лет, как в конце 1848 года проехал я все громадное пространство от границ Монголии до границ Урала, проехал, с отстоем мысли все наблюдая, поверяя лично все мною слышимое; посетил Иркутск и Красноярск, Томск и Омск, Тобольск и Тюмень, и от кабинетов генерал-губернаторов обеих частей Сибири до хижины ссыльного или юрты бурята в снежных пустынях сибирских я соприкасался всюду с сердцем любящим и с мыслью живой и теплой по всем видоизменениям здешней жизни, и ни одно проявление ее не проходило мимо меня незамеченным.

Этому счастливому стечению обстоятельств, столь благоприятствующих уму наблюдательному и точному, обязан я самыми разнообразными сведениями о Сибири, стране, еще так мало известной, но достойной всего внимания правительства. По настоятельному убеждению людей, которых я люблю и уважаю, решился я ныне представить вашему высокопревосходительству свод, если можно так выразиться, всего, что только я знаю о Сибирском крае, в надежде на просвещенное воззрение Ваше. Улучшения административные, хозяйственные и моральные, устройство градских и земских полиций, судебной, духовной и учебной частей, соединение Оби с Карской губой, а Енисея с Обью, новые пути торговли с Китаем и Индией, водворение шелководства в Нерчинске, Минусе и Кузнецке, улучшение овцеводства в степях Киргизских и соединение Усть-Кяхты с Архангельском, а Амура с Россией; возобновление алвазинских селений и вызов китайцев для водворения в пустынях сибирских улучшенного земледелия; шелководства и мануфактурное™, предположения об устройстве откупов, рыболовства и горных заводов; исследования состояния крестьян и инородцев, поселенцев и каторжных, столь близкие к сердцу каждого человека, согретого христианской любовью к ближнему; и, наконец, обширный проект лучшего устройства золотых приисков и развитие горно-каменной золотопромышленности, обещающей огромные выгоды казне и частным лицам, все сие, надеюсь, заслужит одобрительного взгляда Вашего, ибо я не имел, не мог иметь иной цели, кроме общей пользы и блага!

Представляя Вам сию книгу, названную мною «Обозрение нынешнего устройства Сибири», покорнейше прошу извинить меня в том, что она переписана мною рукой больной и дрожащей, потерявшей с приближением старости твердость и чистоту почерка. К переписке сей вынужден был я и тем, что крайняя еще запутанность географических имен сибирских заставила бы невежественных писцов здешних впадать в непрестанные ошибки и продлила бы бесполезно время, а и тем тоже, что в задушевных мыслях моих хотел я сохранить исключительное ведение Ваше.