Ольга Горовая - Наваждение

Лиза оглянулась через плечо:

- Ты шутишь или серьезно? - честно удивила она.

- Я никогда не шучу с едой, - Дима уткнулся ей в волосы, уже засыпая, похоже. - Угомонись, малой. Сейчас спать надо, - вдруг заявил он.

Накрыл ее живот руками.

И Лиза вот не сразу поняла, что это Дима проворчал ребенку, который и правда разгулялся, видимо недовольный тем, что она на бок легла. Но что самое странное, заставившее ее улыбнуться, ребенок послушался. Еще пару раз отметился, но уже слабее, и затих. Авторитет отца признал? Она вот сколько ночами с сыном разговаривала, уговаривая поспать, он ей на уступки не шел, буянил, сколько самому хотелось. Или же просто, совпало? Так или иначе, но оба ее мужчины чуть ли не моментально заснули. И Лиза решила последовать их примеру, согревшись в объятиях Димы.

А оливье она ему все-таки приготовила. Не могла отказать Калиненко. Ни тогда, когда забирала из колонии, пусть и ворчала, и деньги считала. Ни сейчас. Специально поднялась раньше утром и отправила Гену в магазин. Отказалась от помощи Тамары Степановны, не знавшей о ее планах и потому, уже готовившей другое на завтрак. И все с тем же трепетным удовольствием сидела и смотрела, как Дима сметает это оливье, отодвинув все остальное. Так глупо чувствовала себя при этом, все той же наивной влюбленной девчонкой, но такой счастливой! И петь хотелось от всего этого. Собственно, Лиза бы и пела, тем более, к насмешкам Димы по поводу отсутствия у нее слуха и голоса привыкла уже, да и не обращала внимания. Но при Тамаре Степановне как-то стеснялась. Да и спугнуть это ощущение внутри не хотелось. И она просто наслаждалась его присутствием рядом.

А потом они вышли гулять в сад. И вот там, в уже давно облюбованной ею беседке, Дима и уселся прямо на клубок из нитей, очередных недовязанных пинеток, и торчащие из всего этого спицы. Забыла Лиза убрать рукоделие в корзинку, которую Гена купил вместе со всем для удобства. Так и бросила среди подушек с пледами. Теперь слушала, как Калиненко матерится, не зная, то ли смеяться, то ли извиняться начать.

- Твою… налево, это что за хр… фигня?! - подскочив с дивана, Дима с удивлением и даже брезгливостью какой-то, рассматривал ее увлечение.

- Извини, - Лиза все-таки начала смеяться, хоть и душила смех в себе. - Это я пинетки учусь вязать. Забыла спрятать.

- Что делаешь? - скривившись с явным выражением непонимания на лице, переспросил Дима, вертя клубок всего этого в руках то так, то этак.

- Пинетки вяжу для ребенка.

Она забрала у него рукоделие, отложила моток ниток и попыталась кое-как расправить итог своих очередных мучений.

- Такие, ну как носочки маленькие, смотри, - даже немного волнуясь, протянула ему в ладонях кривенькое и неоконченное изделие. - Меня Тамара Степановна учит.

Дима смотрел на это пару минут. Скривился еще больше. Глянул на Лизу. И снова на эти “недопинетки”.

- Так, я понял. Заканчивай хер*… ерундой страдать, родная. Я тебя предупреждал, что декрета не будет. Пусть Тамара Степановна и вяжет, - он забрал у нее рукоделие и небрежно отбросил на стол, стоящий тут же. Наконец-то нормально уселся на диване. - Засиделась тут? Не проблема. Значит, отпуск у нас скоро кончится. Давай, готовься, Лиза, мы с тобой отель открывать будем. Комплекс для отдыхающих. Я уже присмотрел один санаторий. Он заглох, конечно. Надо будет там прилично поработать. Казак приедет, займемся. А завтра с тобой поедем, посмотрим все, побродим по территории, коль все так далеко зашло, - Дима снова глянул на нитки, почти с отвращением. - А тебе пора зондировать почву, как мы все это освещать и рекламировать будем. В прессе продвигать.

Лиза пару минут просто глазами хлопала и не знала куда руки деть от растерянности. Ну, вязание, конечно, не ее, она и не спорила. Хотя, в последнее время, ей уже начало казаться, что выходит не так уж и плохо. По крайней мере, форма уже хоть как-то на пинетки похожа. Но отель? Лиза ничего не знала об отелях. Как и про их рекламу.

- Дим, я же все-таки журналист, а не рекламный менеджер, - Лиза тоже села, только в кресло, которое стояло позади нее. - Я вообще ничего не знаю про отели или про то, как их рекламировать. - Она неуверенно передернула плечами.

- Не знаю ничего. Меня ты шикарно пиарила, - Калиненко усмехнулся во весь рот.

Запрокинул руки за голову, а потом и вовсе пересел, расположился на диване во всю длину, с удовольствием вытянувшись на подушках. Было видно, что он наслаждался. И у Лизы от этого на душе тепло-тепло становилось - что он, наконец, расслаблен. Она и не помнила, видела ли когда-то Диму таким спокойным и удовлетворенным.