Елена Полозова - Unknown

Не помогало и то, что она не могла сосредоточиться.

Вместо этого она отвернулась от стола к огромному окну с видом на город. На расстоянии она могла заметить Бруклинский Мост, огни которого сияли, как всего несколько дней назад, казалось, танцевали на небе, а теперь издевательски подмигивали ей.

Она сидела там, отстукивая своими ногтями по подлокотникам стула, и потерялась в своих мыслях, что могло занимать минуты или часы. Так было, пока стук в дверь не вытряхнул ее из мыслей так, что она посмотрела на время. Было поздно, все уже должны были уйти домой, и она была уверена, что была здесь одна.

Стук раздался снова, а потом дверь открылась, и Эван выглянул из–за угла, удивившись, когда увидел ее, сидящую там.

– Я думал, что ты смылась несколько часов назад, – сказал он, когда прошел внутрь, его пиджак висел на согнутой руке с портфелем.

Она склонила голову набок, изучая его лицо. Почему у него такое привлекательное лицо? Он стремительными скачками становился самым невероятным мужчиной, которого она когда–либо встречала…и у него были непоправимые повреждения.

Что бы произошло, если бы его родителей не посадили? Если бы у него было нормальное детство, если бы у него было хорошее влияние в жизни, если бы он был окружен людьми, которые бы любили его и заботились о нем и имели лучшие намерения в сердцах? Был бы он тем же мужчиной, стоящим перед ней, или был бы сильнее?

Все это неуместные вопросы, чтобы раздумывать над ними сейчас, но в тоже время ей было интересно.

Вздохнув, она покачала своей головой.

– У меня нет причин сбегать куда–либо.

– Ну, ты избегала мою привлекательную внешность и остроумные реплики весь день, поэтому я предположил, что, может быть, ты чувствуешь себя плохо, и поспешила домой.

– Я что так хреново выгляжу? – огрызнулась она. Когда брови Эвана взлетели вверх, она продолжила. – Ты продолжаешь говорить, то я чувствую себя плохо. Прекрати говорить это.

Его руки поднялись в оборонительном жесте.

– Ну, ты упоминала, что болела, и ты не отвечала на телеф…

– Я, блять, не болела! – она закричала, поднявшись со своего стула так быстро, что он опрокинулся позади нее. – Если ты утверждаешь, что чувствовать отвращение о того, что я увидела в прошлые выходные, – это болезнь, тогда, да, я болела. Счастлив?

Выражение лица Эвана было удивленным, и он открыл и закрыл свой рот несколько раз, прежде чем произнести:

– Я немного смущен, так что прости за то, что пытаюсь угнаться за тобой, – он бросил свой пиджак и портфель на один из стульев перед ее столом и провел рукой по волосам. – Мы провели пятницу вместе, и у меня, блять, был самый лучший десерт в моей жизни. С тех пор я не видел и не слышал о тебе, пока ты не решила заявиться сегодня, и у меня нет ни единого долбаного предположения, о чем ты говоришь. Пытаешься подловить меня, Рейган?

Она чувствовала, как ее кровь закипает, как ее сердце колотится в груди. Она захотела перепрыгнуть через стол и ударить по его лживому лицу, и в то же время, она ненавидела себя за такой порыв.

– Скажи мне, Эван, поскольку у нас не было возможности провести твой терапевтический сеанс этим утром, у тебя и доктора Гловера был увеличенный прием в эти выходные? Уверена, что после обеих твоих выходок прошлой ночью, у тебя было кое–что, чем нужно поделиться.

Когда слова вылетели из ее рта, она увидела, как его глаза сузились, как будто он пытался решить, что именно она имела в виду.

Ага, упаси Бог, если ты случайно признаешься, что трахнул шлюху, после женщины, с которой ужинал вечером до этого.

Он положил свои руки на спинку стула и наклонился, прежде чем сказать, тоном, в котором было очевидно заметно, что он становился крайне раздраженным.

– Спрошу тебя снова, поскольку ты, кажется, увиливаешь от того, что действительно хочешь сказать. Какого хрена ты несешь, Рейган?

Какой бы самоконтроль она не поддерживала, он наконец–то лопнул в тот момент, когда она решила выложить ему все карты. Разве ее волновало, что она расстроилась из–за него? Он был единственным, кто…

– Я видела тебя! – выплюнула она, прежде чем потеряла самообладание.

Эван склонил свою голову набок, и раздражающе спокойным голосом, спросил:

– Ты видела меня где?

Он заставляет меня сказать это? Ну, пошел он нахрен, если думает, что я не стану.

– Около пяти или семи, брюнетка в красном платье на углу улицы Смит, припоминаешь, Эван?

Его руки сжали стул, который он схватил, перед тем как тихо заявить: