Сюзанна Виннэкер - Отступница

— Они не отвечают. Так не похоже на них.

Я слышала беспокойство в его голосе, и оно каким-то образом отогнало мои собственные переживания прочь.

— Может им необходимо выйти на некоторое время. И твой папа, скорее всего на работе, правильно?

Девон всунул руки в карманы и кивнул.

— Да, возможно. Я попытаюсь позже, — он сделал глубокий вдох и улыбнулся. — Умираю с голода.

— Я тоже, — сказала я, хотя это было далеко от правды. Я полностью потеряла аппетит; когда я увидела Алека, пустота заполнила желудок.

Мы купили картошку фри и гамбургеры в закусочной на заправке. Вместо обеда в запущенном месте с потрепанными кабинами из кожзаменителя и грязным клетчатым полом (не говоря уже о любопытных взглядах официантки), мы решили взять еду на вынос и поесть в кузове грузовика.

Картошка была слишком жирной, а булочка гамбургера слишком сухой, но мне было все равно. Это была первая настоящая еда за последнее время, но для меня она все равно казалась пресной. Я почувствовала на себе взгляд Девона, усиливший тревогу. Я надеялась, он не вспомнит об Алеке. Не думаю, что выдержу это сейчас.

— Ты знаешь степень своего Изменения? — выпалила я, вздрогнув от того, как громко и панически прозвучал мой голос. Я запихнула несколько фри в рот. Масло забило горло, и я сделала несколько глотков из бутылки с содовой, чтобы промыть его.

Девон проглотил кусочек и вытер рот салфеткой.

— Что ты имеешь в виду?

— Что ты пробовал? Какие раны можешь залечить? Можешь вылечить заболевания? Можешь ли умереть?

Я скривилась, когда поняла, насколько бесчувственно это прозвучало, но не смогла сдержать любопытства. Я засунула две фри в кетчуп и покрутила.

Он сделал еще один укус. Видимо, Девон не возражал насчет плохой еды или вони выхлопных газов и топлива.

— Ладно, я никогда не бросался под машину или не садился в костер, чтобы проверить. Но точно уверен, что есть пределы. Думаю, я умру, если мое тело разорвет бомбой или если меня обезглавят.

Я сморщила нос от ужасных образов, вызванных его словами. Девон рассмеялся, показав ямочки.

— Ты спросила.

— Знаю, — сказала я, улыбаясь. Его волосы были в таком беспорядке. Я обрадовалась, что не проверила свое отражение в уборной закусочной. Могла только представить, что мои волосы превратились в птичье гнездо.

— Так ты причинял себе боль, чтобы увидеть, как твое тело исцелится?

Я положила остатки картошки фри на дно кузова. Я не смогла бы сделать еще один укус.

Девон выглядел смущенным.

— Да. Когда был моложе, резал себя и однажды сломал мизинец, но после этого перестал. Знаешь, я не наслаждаюсь болью.

Я толкнула его плечом.

— Никогда бы не догадалась.

Он мотнул подбородком в сторону моей еды.

— Ты закончила?

Я расхохоталась.

— Не говори, что до сих пор голоден.

Голубые глаза Девона сверкали.

— Не совсем голоден, нет, но смогу съесть еще пару кусочков. Кто знает, когда мы сможем остановиться и снова поесть?

Я подвинула к нему картошку.

— Делай, как знаешь. Я думаю, жирная картошка не работает со мной.

— Не важно, — сказал он и подмигнул мне. Я чувствовала облегчение, наблюдая, как он доедает мой ужин. Я всегда поражалась, как много Девон мог съесть. Может его Изменение делает его голодным все время. И вероятно также сжигает все калории, потому что, смотря на него, вы никогда не догадаетесь, что он каждый день с жадностью поглощает еду.

— Я рада, что у тебя такое обалденное Изменение, — мягко сказала я. Я вспомнила ночь в Ливингстоне, когда опустилась на колени у его безжизненного тела и рыдала. Я еще не знала об его Изменении, и думала, что больше никогда не увижу его. Это был ужасный момент.

Девон расслабился рядом со мной, наши ноги и плечи прижались друг к другу. Я даже не осознавала, как близко мы сидим.

— Я тоже.

Его глаза изучали мое лицо. Не знаю, что он искал.

Я обернула руки вокруг себя, желая изгнать воспоминания о том дне навсегда из своей головы. Моя рука задела шрам. Девон не знал об отметке на моей груди. Никто не говорил ему.

— Райан сделал кое-что еще той ночью.

Мой голос был едва слышен, даже для собственных ушей.

Девон напрягся. Я чувствовала напряжение в наших соприкасающихся телах.

— Ты помнишь А , которое он вырезал на своих жертвах? — прошептала я.

— Как я могу забыть?

— Он сделал это и со мной. Он обновил порез, пока я притворялась твоей сестрой, и теперь она часть моего тела.

Глаза Девона расширились.