Gradinarov - Synovya

«Я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью ставлю создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществит великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру».

Адмирал, далекий от политики, лучше других разглядел оскал красного террора: «Идет не только партийная распря, ослабляющая собирание страны, но и длится Гражданская война, где гибнут в братоубийственной бойне тысячи полезных сил, которые могли бы принести Родине громадные и неоценимые услуги… Только уничтожение большевизма может создать условия спокойной жизни, о чем так исстрадалась Русская земля. Только после выполнения этой тяжелой задачи мы все можем снова подумать о правильном устройстве нашей державной государственности».

В ответ на установление военной диктатуры Колчака в декабре одна тысяча девятьсот восемнадцатого года произошли восстания рабочих в сибирских городах Омске, Канске. В январе одна тысяча девятьсот девятнадцатого – в Бодайбо, Енисейске, Кольчугине, Тюмени, Красноярске и снова – в Омске. Выступления жестоко подавлены войсками Колчака. Суровый, но влюбчивый в женщин, адмирал железной рукой наводил порядок и в армии, и в гражданских организациях. Были введены повсеместно военно-полевые суды, определившие единую меру наказания – смертную казнь.

Антанта, высадив войска на территории Сибири и на Кольском полуострове, всемерно поддерживала Колчака не только оружием, обмундированием и другим военным снаряжением, но и деньгами. Александр Васильевич, ощущая поддержку Англии, Франции, США, как военный моряк, не мог терпеть самоуправства, разгильдяйства, недисциплинированности в армии. Он добился, что чехословацкий корпус в январе одна тысяча девятьсот девятнадцатого года был снят с фронта и отведён в тыл по приказу военного министра Чехословацкого правительства. В июле того же года он снял с должности командующего Сибирской армией генерал-лейтенанта Гайду Радолу. И навсегда вычеркнул из списков русской армии. Так, наводивший недавно страх на русских генералов, бывший капитан Чехословацкого корпуса Гайда был развенчан и растоптан Верховным правителем России. Правда, он ещё раз «засветился» на страницах газет, когда поддержал ноябрьское восстание оппозиционных Колчаку сил во Владивостоке.

*

Александр Александрович прибыл в Томск и встретился со своим другом Фильбертом. Они долго сидели за столом и обсуждали перспективы нового правителя России.

– Это хорошо, что в России появилась «железная рука» военного диктатора, – сказал Александр Фильберт. – Человек умный, требовательный и, главное, болеющий душой за Россию.

– «Железная рука» – необходимость! Но всё будет зависеть от того, своевременно ли она будет сжиматься в кулак для нанесения удара и раскрываться для рукопожатия или дружеского похлопывания по плечу. Я пытаюсь верить Александру Васильевичу, но не подкладывают ли под него Россию англичане и американцы? Не заставляют ли они адмирала любить Россию под их неусыпным оком? Чтобы не мог он её ни обнять, ни поцеловать, ни в постель уложить без их позволения! Такая любовь закончится крахом и для любовника, и для любовницы.

– Возможно, он ради поддержки согласился на такие условия. Но вести под диктовку Антанты Россию в неизвестность – ему никто не позволит! Ни большевики, ни эсеры, ни кадеты, ни народ русский! – сказал Александр Фильберт.

– Я не знаю, как к нему относятся партии, но чувствую, диктат демократы не воспринимают. Я хочу сказать о другом. Массовые расстрелы восставших рабочих в городах Сибири, военно-полевые суды никогда не будут прощены Колчаку нашим народом. Его «железная рука» молотом стучит по головам людей, а не тянется с рукопожатием. Я сейчас его осуждаю, но в условиях фронта я тоже стал карателем. На моей совести не одна загубленная жизнь. Я на войне понял, расправы над людьми ожесточают живых. В их сердцах не остаётся прощения. А живёт только жажда мщения, – подвёл итог Александр Сотников. – В армии я разуверился. Её боеспособность выражается сейчас жестокостью к военнопленным. Если хочешь мне составить компанию, то поехали в Омск. На будущей неделе я собираюсь сначала встретиться с Вологодским, а затем – с Колчаком по вопросам норильской экспедиции. Часть материалов у меня обработаны для представления Верховному.