Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

Юбилейный, в честь тридцатилетия, спектакль прошел на сцене Международного дома музыки. Исполнители - новое поколение: Станислав Федорчук, Ирина Морозова, Юрий Голубцов, а "бедная Лиза" - звезда погибшего "Норд-Оста" и телесериала "Бригада", а до того прима театра "У Никитских ворот" - Екатерина Гусева.

...Когда ОМОН шел на штурм Дубровки, а потом выносил на руках наших потерявших сознание "бедных Лиз", то, наверное, тут был и вековечный наш русский сентиментализм со слезами и нежностью, и жуткий критический реализм новых времен с его упорным и жертвенным несогласием покоряться злу. Так и живем в своей истрории... Поэтому неудивительно, что спектакль "Бедная Лиза" все живет. И будет жить. Талантливое живет долго.

2003

Несекретный Юлиан Семенов

У Андропова была мечта: показать Брежневу "Семнадцать мгновений весны". Председателю КГБ и будущему генсеку этот фильм очень нравился. Для реализации его мечты потребовалось без малого десять лет. За это время фильм неоднократно был показан по телевидению, и не только в СССР, а во всех странах соцлагеря, получил Государственную премию.

И вот, когда минуло десять лет, в одно прекрасное утро председатель Госкино СССР Филипп Ермаш, открывая очередное заседание коллегии кинокомитета, начал с торжественного вступления: вчера, сказал он, произошло событие чрезвычайной важности для советского кинематографа - Леонид Ильич Брежнев у себя на даче посмотрел фильм "Семнадцать мгновений весны" и дал ему высокую оценку.

Поскольку я был среди приглашенных на ту коллегию как главный редактор журнала "Советский экран", то слышал это собственными ушами и видел собственными глазами.

Скоро молва разнесла детали случившегося. Брежнев, бывший к тому времени уже не в лучшей своей форме, действительно с увлечением отсмотрел все 12 серий, а после просмотра велел присвоить Штирлицу звание Героя Советского Союза. Ему осторожно объяснили, что такого человека на самом деле как бы и не существует, что это, мол, плод в некотором роде фантазии писателя Семенова, этакий собирательный образ, роль, которую играет артист. "Хорошо играет, - согласился Брежнев. - Тогда дайте артисту Героя Социалистического Труда. А другим - ордена".

Так Вячеслав Васильевич Тихонов, к радости многочисленных его поклонников, в одночасье проснулся Героем. Брежнев подписал соответствующий Указ в июне, а уже в ноябре его не стало. Тогда же орденами и медалями наградили большую группу создателей фильма. В том списке не забыли никого, кто имел отношение к работе, в нем не оказалось только одного человека - Юлиана Семенова!

То ли халатность, то ли отголосок давней распри с теми, кто навязывался в авторские титры к Семенову, хотя режиссерский сценарий, как он мне объяснял в те дни, представлял собой только разрезанную и склеенную по кадрам саму повесть. Свою авторскую честь Семенов в конце концов отстоял, но не обошлось без скандала. А через год он все-таки получил орден Дружбы народов, а заодно, для ясности, и звание заслуженного деятеля искусств.

Он был боец и ничего не боялся. Ни тигров в тайге, ни волков в монгольской степи - достаточно послушать тех, кто с ним охотился. Так уж получилось, что я дважды оказывался там, где уже "прошел Семенов": в Монголии и Мексике.

В Мексике дипломаты с ужасом, но и с восторгом рассказывали, как однажды Юлиан приземлился в аэропорту Мехико без въездной визы. Его на дипломатической машине сумели перевезти в наше посольство, наказав ни шагу не делать за его территорию во избежание крупных неприятностей. На следующий день Юлиана обнаружили в доме Троцкого, хотя советским людям даже смотреть в сторону этого дома настоятельно не рекомендовалось.

Афганистан (он знал язык пушту и одно время преподавал его), Чили, франкистская Испания, Парагвай, разоблачение скрывающихся нацистских преступников, главарей сицилийской мафии или ("под личную ответсвенность") участие в действиях вьетнамских и лаосских партизан; тот же затеянный им поиск Янтарной комнаты, который, возможно, и закончился бы успехом, не настигни писателя, во многом все-таки загадочная, именно в тот момент болезнь, - все это страницы биографии, обернувшиеся тысячами страниц текста. Его сочинения не умещаются сегодня и в двадцать томов! Когда успел?

В Коктебеле каждое лето собирались писатели. В Доме творчества. Работать и купаться. Некоторые - только купаться- заслуженный отдых. Но с половины шестого утра, пока славный ковчег признанных и непризнанных гениев досматривал последние сны, из окна Юлиана Семенова уже вылетал пулеметный стрекот пишущей машинки. Невозможно было поверить, но это так и было: машинка работала без малейших пауз, непрерывно, в течение нескольких часов. "У него американский метод работы", - глубокомысленно и не без зависти вещали мастера, жившие по принципу "ни дня без строчки", но в день не больше одной.