Ирина Леонова - Жизнь по вертикали

Мамочку похоронила в Ивантеевке. Езжу туда раз в год, в конце мая, чтобы могилу поправить, положить букет, посадить цветы. Правда, там из-за тени и влажности ничего не приживается. Зато сами по себе растут ландыши и в мае покрывают ее могилу белым ковром...»

Женская судьба Лужиных-Трейеров вообще складывалась своеобразно. Это пошло со времен начала правления Николая II, когда мастеровой швед Иохан Шведе (их род осел в России еще со времен Петра) повстречал красавицу, твер­скую крестьянку Анну. Не в силах противиться своему чувству, он обратился с просьбой к царю разрешить ему жить с оной девицей. И Николай II подписал документ, в котором значилось, что тот может жить гражданским браком и чис­литься супругом Анны сроком на десять лет. Дело в том, что Иохан уже имел семью — жену Матильду и детей, но как истинный католик он не счел себя впра­ве оставить семью.

Проживали они в Царском Селе, и за десть лет родилось четверо детей, по вышеназваной причине все они носили фамилию матери — Лужины.

Когда Лариса заканчивала школу, умер дальний родственник Август, и они перебрались в его большую светлую комнату, окна которой выходили на улицу Каупмехе, где в небольшом здании бывшего костела расположился филиал Тал­линнской киностудии.

После окончания школы Лариса Лужина едет в Ленинград для поступления в Институт театра, музыки и кинематографии.

Может, волнение, может, то, что ее попросили спеть, а Лариса Анатольевна, смеясь, говорит, что пение не самая лучшая сторона ее натуры, она не прошла и первый тур. Ее не приняли, отказав с вежливой формулировкой, что девушка говорит с акцентом.

Дело в том, что акцент наверняка присутствовал, так годы, прожитые в Прибал­тике, и общение дома на эстонском языке наложили отпечаток на чистоту речи.

Дебют в кино

Лариса возвращается домой и устраивается на фармацевтическую фабрику, но монотонная работа по упаковке медпрепаратов быстро наскучивает, и она переходит работать на фабрику «Калев», в цех, где производят зефир. Конечно, когда ты ешь это восхитительно воздушное лакомство, то не думаешь, в каких условиях оно превращается в кондитерское чудо. И поэтому Лариса, чтобы уди­вить друзей на Новый год, сама изготовила две огромные зефирины и вынесла их, подложив под грудь. Никто же не будет искать в столь пикантных местах? Девушка выдержала только год в сахарной пыли, от которой закладывало легкие и слезились глаза. А долгие, долгие годы не только не могла есть зефир, но и смотреть в его сторону.

Помог Карл-Густав. По его рекомендации она стала работать секретарем у министра здравоохранения Эстонской ССР товарища Гольберга.

Работа может показаться несложной, но не для Ларисы. В обязанности вхо­дило отслеживать газетные материалы, отвечать на письма (почему-то в конце каждого месяца катастрофически не хватало почтовых марок, и приходилось докупать на собственные деньги), а в них иногда описывались душераздирающие истории, что производило тягостное впечатление на юную душу. Но, пожалуй, самым неприятным, что входило в обязанности девушки, было осуществлять правильной выбор посетителей, то есть определять, стоит того или иного страж­дущего пускать на прием в кабинет министра.

И раз Лариса ошиблась. В приемной работала еще одна секретарша, человек уже взрослый и состоявшийся, которая всегда четко знала, кого из посетителей можно пускать к министру, а кого направлять к его помощнику товарищу Побусу. И надо же было случиться, что именно в отсутствие опытного товарища в прием­ную пришла пожилая пара, вид у них был до такой степени беззащитно-несчаст­ный, что Лариса разрешила им пройти в кабинет руководителя.

Оказалось, что «жалобщики» прибыли из лепрозория, который в те годы находился недалеко от Таллинна, в местечке Кууда. Министр Гольберг, конеч­но, их выслушал, но после того посещения Ларисе Анатольевне Лужиной был объявлен строгий выговор.

Как-то просматривая газеты, девушка увидела объявление об открытии в их городе Дома Мод, куда приглашались девушки для показа одежды.

Лариса решила попробовать и пошла на просмотр. Параметры требовались такие же, как и сейчас, только теперь рост около 190 см, а при росте 172 см (Лариса была тоньше требуемых параметров — узкие бедра, маленькая грудь) ее поставили на демонстрацию одежды для подростков.

В современном мире выходят глянцевые журналы, в которых описываются успех и красота топ-моделей, возводящих многих из них в ранг самых оплачива­емых, самых привлекательных, самых, самых... Создается нездоровый ажиотаж вокруг мира моды, который доводит многих девушек до нервного срыва. А в начале шестидесятых эта профессия называлась скромно — манекенщица, и выходили милые девушки не на подиум, а на «язык», и не походкой «от бедра», а просто красиво шли, с прямыми плечами и гордо поднятой головой. Теперь показ мод шоу, а тогда это была просто работа, которая требовала терпения, так как примерки проходили по 5—6 часов и в большинстве случаев — ежедневно.