Бугагашенька - Спасенное сердце, Палачи Аида, Тилли Коул

Флейм отшатнулся, как будто его ударили в живот, и его лицо исказилось от боли.

— Нет... — прошипел он, переводя взгляд со Стикса на Кая, в поисках подтверждения. Они оба кивнули, выражения лиц были суровые.

Флейм сжал кулаки, и его тело затряслось от злости.

— НЕТ! — взревел он, из-за чего я подпрыгнула и схватилась за Кая. Флейм начал раскидывать стулья по двору на землю.

— Она не может быть там! Какого хрена вы отправили ее туда? — кричал он. Все братья дали ему пространство, смотря на него в замешательстве и с беспокойством.

Вытащив нож из жилета, Флейм начал резать кожу на своей руке, кровь капала с лезвия. Он качал головой и бормотал:

— Они не могут. Она не может быть там. Боль. Ей сделают больно. Они причинят ей боль. Она будет кричать. Я не могу слышать ее крик. Мэдди. Моя Мэдди. Мэдди. БЛ*ДЬ. МОЯ МЭДДИ!

Запрокинув голову назад, он издал оглушительный, кровожадный крик, затем запульнул нож в ближайшее дерево, повернулся и побежал к холму.

— Бл*дь! — выплюнул Кай. АК и Викинг посмотрели на них со Стиксом. Кай встал со мной на своих руках и приказал:

— Идите, нахрен, за ним и не дайте ему никого убить в этой церкви!

АК и Викинг побежали за ним, психотрио снова было в деле, как и приказал Кай.

Кай посмотрел на Стикса и сказал:

— Еще больше гребаной драмы, През. И какие, мать его, проблемы у Флейма с гребаной церковью?

Стикс показал что-то в ответ, и они оба безрадостно рассмеялись.

— С Мэдди все будет хорошо? — Мэй спросила Стикса.

— АК и Викинг поймают его раньше и успокоят, — сказал Кай, и Мэй настороженно кивнула.

Странно, но я не переживала за Мэдди. Каким бы больным на голову не казался Флейм, он был полностью очарован моей сестрой, и если я правильно поняла, Мэдди смотрела на него не так, как на остальное мужское население, которого боялась.

В последнее время я узнала, что тот, кто кажется нечестивым снаружи, может быть доброй душой внутри. Флейм олицетворял насилие и ненависть, но когда он смотрел на Мэдди, в его глазе не было ничего, кроме обожания.

«Только время покажет», — подумала я про себя.

Мы ели, мужчины пили, и к ночи были готовы идти спать. Когда все начали покидать наш двор, Кай сгреб меня в объятия и понес в нашу супружескую постель, все время смотря на меня своим красивым, обожающим взглядом.

Когда он спросил меня, была ли я счастлива в своей новой счастливой жизни, я могла ответить только правду.

— Кай, мое сердце... оно бьется ради тебя. Мои легкие — они дышат ради тебя. Моя душа...

Глаза Кая наполнились эмоциями, когда я говорила.

— Что, сладкие щечки? Скажи мне, — спросил он с намеком на отчаяние в голосе.

— Моя душа... принадлежит тебе. Ты спас меня, малыш. Ты захотел меня за мой внутренний мир. Даже когда ты смотришь на меня так, я верю, что меня достаточно тебе.

— Черт, детка, — прошептал Кай и, схватив меня за затылок обрушил свой рот на мой.

После того как мы погрузились в чувственные ощущения, исследовали тела друг друга, на это раз под благословение моего Господа, я поняла, что пророк Давил ошибался.

Ибо он проповедовал, что никто не может по-настоящему полюбить Окаянную. И ни одна Окаянная никогда не получит любовь от чистой души.

Но я, Далила, Окаянная, получила искреннюю, незапятнанную любовь Кайлера «Кая» Уиллиса, чистой души, непоколебимой в его преданности. Он любил меня по-настоящему, без условностей.

И я, Далила, Окаянная, нашла то, о чем всегда мечтала.

Я наконец-то была спасена.

Я не должна была влюбляться в него, но запретная любовь, которую я нашла с ВП «Палачей Аида» превратилась в ключ к моему спасению.

Эпилог

Кай

Я вытянул руку на сторону кровати своей жены, желая прижать свою детку ближе. Под моей ладонью была только холодная простынь, а не теплая сиська, которую я искал. Мой член присоединился к моему разочарованию, что моя старуха выскользнула из кровати, не сказав мне. Открыв глаза, я вздрогнул, так как утреннее солнце уже залило коттедж ослепительным светом.

Я чертовски сильно не любил утро.

Но моя детка любила.

«Сколько, нахрен времени?» — подумал я, когда перекатился и посмотрел, что часы на стене показывали пять утра — рассвет.

Сев в кровати, я вытащил сигарету из тумбочки и свесил ноги с кровати; мои ступни коснулись деревянного пола, когда я потянулся.

Натянув джинсы, я прошел из комнаты на кухню и встал у задней двери, зная точно, что увижу через окно.

Лила сидела на краю сада, на расстоянии наблюдая, как рассвет окрашивает холм. Как всегда она была одета в длинную ночнушку, но эта была без рукавов, с низким вырезом и на тонких лямках — ее немного измененный стиль. В действительности я бы сжег этих ублюдков, в них было мало место для маневров.