Admin - Тереза Рэйгэн — «А вот и невеста»

— Я не знаю.

— Значит, ты хочешь сказать, что никогда раньше не видела фотографий моей матери?

— Я видела их, когда навещала твою маму в ее квартире. Она показала мне три снимка, наподобие того, что выставила Барбара. Твоя мама сказала, что твой отец чуть не забил ее до смерти. Она была в доме у подруги, пока приходила в себя, и что к тому времени, как она вернулась, твой отец предупредил соседей и работников школы, что она может попытаться тебя похитить. Он сделал все, чтобы держать ее подальше.

— И ты не подумала о том, что я должен знать это?

— Я пригласила твою мать на ужин, в надежде, что ты выслушаешь ее, но ты отказался встретить ее на полпути.

— Ты что, чертов психолог?

Сэм вздрогнула.

— Я только хотела помочь.

Челюсть Доминика напряглась.

— Ты ведь не веришь мне, не так ли? Ты думаешь, что это я дала Митси фотографии твоей матери?

Он промолчал.

Сэм никогда не видела Доминика таким расстроенным.

— Мы провели много времени вместе, за эти пару месяцев, — произнес он.

Сэм кивнула.

— Я рассказал тебе больше, чем кому-либо другому из всех, кого я знаю. Почему ты даже не подумала о том, чтобы рассказать мне все об истории с Митси и Лианой Паркер? У тебя было так много возможностей.

— Не было никаких причин рассказывать тебе о Лиане Паркер, потому что я отказала своей начальнице.

Следующие несколько минут они ехали молча. Ворота на краю подъездной дорожки к дому открылись, и Доминик подъехал на своем БМВ к дому и остановился у фонтана. Выключив двигатель, он повернулся к Сэм.

— Я думаю, что ты должна упаковать свои вещи и уехать.

— Доминик, я не хотела, чтобы случилось хоть что-то из этого. Ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, я никогда бы так с тобой не поступила. Я понимаю, почему ты расстроен. Не стоило мне доверять Митси. Но я люблю тебя, и ты любишь меня.

Доминик сидел без движения.

— Я не сделала ничего неправильного. Если бы ты смог обрушить свои невидимые стальные стены, ты бы понял, что все что я делала, включая приглашение на ужин твоей матери, было ради тебя. Не позволяй непорядочности Митси и Кейт разрушить нас.

— Здесь дело ни в одной из них, — сказал он ровным голосом. — Дело в тебе и во мне, больше ни в ком. Я больше не могу, — он выдохнул. — Я собираюсь устроить пресс-конференцию.

— Я думаю, что это хорошая мысль. Твои поклонники заслуживают правду.

Он долго смотрел на нее.

— Я должна присутствовать на пресс-конференции? — спросила она.

— Я думаю, что лучше не стоит.

Он выбрался из машины и пошел к дому. ее кожа стала липкой, дыхание участилось. Она не знала, что говорить, или делать, или думать. Все кончено. Просто так, как щелчок пальцами, между ними все закончилось.

Глава 26

Сэм окунула губку в мыльную воду, выдавила излишки и снова стала мыть кухонные шкафчики, посматривая одним глазом на телевизор, где Доминик смотрел в объектив и рассказывал поклонникам всю грязную историю о том, как его бухгалтер предал его, а он, в свою очередь, предал фанатов. Он говорил о том, что глубоко сожалеет, и что ему некого обвинять, кроме как самого себя.

Следующий клип показал мужчину, стоящего перед World Studios. Окруженный представителями прессы, гендиректор, высокий джентльмен при костюме и галстуке, утверждал, как все в World Studios потрясены этим известием. Они будет требовать справедливости, но им потребуется чуть больше времени для принятия важных решений, учитывая карьеру Доминика.

Губка выпала из ее руки. У нее перехватило дыхание, когда следующие кадры показали дом Доминика, лишенный мебели, картин, ваз и посуды. Согласно ведущему, машины тоже забрали.

Никто не знал, где Доминик живет, но их лучшим предположением была мысль о том, что он переехал жить в Дом для Старых собак, к своей семье. В следующих кадрах было видно, что журналисты, как акулы, кругами ходят вокруг дома Линды, пока вдалеке слышится собачий лай.

Прошла ровно неделя с тех пор, как Сэм выехала из дома Доминика в Малибу. У нее было не так уж много вещей, так что ей не понадобилось много времени на упаковку. С чемоданом в одной руке, клеткой Шекспира в другой, и одним походом в дом за рыбкой Гамлетом, она уселась на заднее сидение такси на пути в свою квартиру, всего через пару часов после интервью у Барбары Феллс.

Первый день Сэм плакала как ребенок. На следующее утро она посмотрела своими красными, вспухшими глазами в зеркало, и увидела кого-то, кого она больше не узнавала. Женщина, смотрящая в зеркало, была выше и сильнее, напомнила она самой себе. Она была прекрасной внутри и снаружи, и она никогда, ни разу, не хотела причинить вред Доминику ДеМарко специально. Если бы он и правда любил ее, он бы никогда не позволил ей уйти.