user - Моим любимым М из Сан-Франциско - Молли и Марку

Хотя не стоило его жалеть. Я его не заставляла. Он первым меня поцеловал.

Я прижала ладонь ко лбу и скривилась. Кошмар. Это было отчасти круто, отчасти… да уж. Я это сделала? Он видел меня обнаженной, довел до оргазма… Уязвимее я еще не была.

А потом он сказал, что не может продолжить. Как это? Я не жаловалась, но… разве это честно? Он словно хотел управлять всем, даже сексом. Он знал о моих чувствах. Я дошла до конца, и он хотел, чтобы это произошло. Он победил. А я не смогла.

И вдруг я уже была не смущена, а недовольна. Эта эмоция спасала. Он словно использовал меня. Он довел мои эмоции до кипения, а потом ушел, словно не сделал ничего неправильного. И вернется к своей дурацкой горячей девушке и ребенку.

Да. Теперь я злилась. Я переоделась во влажную одежду, потому что чистое у меня закончилось, и пошла наружу в бурю.

Декса у палатки и за столом видно не было. Я быстро взглянула на пляж, но его не было и там. Но он не говорил, что куда-то уйдет, значит, он мог быть только в туалете.

Погода была такой же, как вчера. Туман казался гуще, волны стали злее. Они звали меня, отражали мое настроение, которое стремительно ухудшалось. Влажная одежда, мрачное состояние не помогали. Я решила, что стоит заварить кофе, раз он этого не сделал, но тут ощутила на себе взгляд.

По рукам побежали мурашки.

Я подняла голову и увидела причину. Мэри стояла среди деревьев и безмолвно смотрела на меня в своем темном платье и со странным бледным лицом. Как долго она здесь?

Я хотела позвать ее, но она прижала палец к губам, прося меня молчать. А потом повернулась и ушла, исчезла за деревьями.

Я встала и пошла за ней. Не стоило покидать лагерь, не сказал Дексу, но мне было все равно, что он подумает. У Мэри были ответы.

Я шла за ней в лес мимо остальной части лагеря, мимо болота туда, где я еще не была. Там была поляна, как для лагеря, но с рядами чахлых фруктовых деревьев и незнакомых кустов. Напоминало давно забытый сад.

Мэри шла по траве, потом по узкой тропе, которую обрамляли неухоженные розовые кусты. Я шла за ней, стараясь не задевать шипы и ветки.

За кустами были сорняки и низкая каменная лавочка, окруженная стопочками хвороста. Она села на лавочку и сцепила руки на коленях. Я замерла, отцепила рукав от жадного куста и посмотрела на нее. Я не знала, можно ли говорить сейчас.

Она посмотрела на меня удивленно и воскликнула:

- О, ты здесь. Приятно, что ты решила составить мне компанию.

Она не издевалась. Она словно не понимала, что я шла за ней. Я улыбнулась.

- Где мы?

- Это мой сад роз. Я привезла сюда семена из Калифорнии. Думала, цветы обрадуют бедняг.

- И как?

Она покачала головой.

- Это было тратой денег. Тратой жизни.

- Денег? - повторила я. И вспомнила отрывок в книге, говоривший о слухах, что священник заплатил правительству Канады, чтобы их с Мэри сюда отпустили. - Вы заплатили им, чтобы вас впустили. Зачем?

- Джон заплатил. Чтобы мог остаться один со мной. Мой наставник, священник был верен мне больше, чем господу. Он привел меня сюда, чтобы быть со мной вдали от церкви. Он знал, что у меня больше никого нет, что я буду его слушаться.

Я знала, что хотела спросить, но не была уверена в том, как это выразить.

- Ты любила Джона? Хотела ребенка?

Мэри смотрела на ладони, отрывала полоски мертвой кожи и бросала на траву. Я старалась не кривиться.

- Я любила Джона. Да. Но не… так. Это было грешно. Может, я бы полюбила, будь такой шанс. Но нет. Он привез меня сюда. Он… обращался со мной по-своему. И у меня появился ребенок. Может, он и хотел ребенка. Но я не хотела.

Ох, Мэри изнасиловал человек, которому она доверяла. Мне было очень жаль хрупкую девушку с растерянным взглядом и печальным видом.

- Мне жаль, - сказала я.

- Ты очень добрая, - сказала она. - Но это ничего не меняет. Я была глупой и наивной. Он держал меня под контролем, мы это знали. И потом я нашла Сана. Это было ошибкой, я это знала. Но это было не важно. У меня уже был ребенок без брака. Я уже пала.

- Зачем ты мне это рассказываешь? - спросила я. Вырвалось случайно.

Она взглянула на меня и перевела взгляд на ладони.

- Мне не с кем говорить.

- А твоя дочь?

- Ей три года. И она мертва.

- Как и ты.

- Мертва для меня. В этом разница. Как я могла любить Мэдди, если она принесла мне лишь боль и смерть?

Я глубоко вдохнула. Мне не нравилось, куда шел разговор.

- Вчера ты сказала, что нам с Дексом хотят навредить…

- Когда было вчера? Кто такой Декс?

- Декс… мужчина, с которым я здесь.