Юрий Солоневич - Зона тени

В гараже Райсельхозтехники Арсений собрал свои вещи, не забыв при этом и "подарок Филиппенко". Спецовка и всё остальное уместились в одном полипропиленовом мешке. Потом водители Семёна завели КамАЗ, проверили давление и выехали из гаража. Полуприцеп отцепили возле дома Арсения, прямо под окнами его квартиры со стороны пустыря. Мешок с вещами Арсений отнёс в подвал. Потом, вместе с Семёном, они поехали к нотариусу оформлять доверенность. А ещё через час Арсений уже возвращался домой с деньгами в кармане. Возвращался в подавленном настроении: и не потому, что пришлось продать свою, кровью и потом выстраданную машину. А скорее потому, что надо было начинать новый этап поисков: деньги для этого были. Вот только не было конкретного плана: с чего именно начинать.

2.23.

Вечером Арсения так и подмывало выпить, замочить сделку, разогнать тоску. Но он воздержался: с соседом не хотелось, а Миколе звонить не стал. Не стал потому, что пришлось бы сказать: "Ищи себе работу".

Наверное, надо было хоть ради приличия посоветоваться с другом. Но всё равно это ничего бы не изменило. Сейчас это было не самым важным. В первую очередь требовалось решить, что делать дальше.

Весь вечер Арсений строил планы. Рассчитывать на то, что милиция будет искать Аню и Олю, было бы крайне наивно. В это не поверил бы даже молодой волчонок из зоопарка. По фотографиям их "мать родная не узнает". А описание особых примет можно было смело отсылать в рубрику "Нарочно не придумаешь". Если верить описанию, то Аня -- женщина средних лет с продолговатым лицом азиатского типа. И смех и грех!

Зайти, как он раньше предполагал, с "чёрного хода", с полной сумкой -- тоже несерьёзно. Сумку, конечно заберут. И наврут с три короба. И будут врать, пока все денежки не вытянут. А потом пошлют подальше... куда-нибудь на лесоразработки. Нет, не стоило даже тратить время на обдумывание этого варианта. По таким же соображениям Арсений отклонил и идею обратиться за помощью к Титу.

Ответ на вопрос -- "кто поможет?" -- был найден: "никто".

Второй вопрос -- "что делать?" -- оставался открытым.

Вечером, перед сном, Арсений, сам не зная почему, прочитал "Отче наш". Молитва подействовала сказочным образом: он уснул почти сразу; ушёл из настоящего, оставив в нём все тяготы и заботы.

В мире фантазий и сновидений нет зла, нет лжи, нет господ.

В мире фантазий и сновидений человек -- свободен.

В мире фантазий и сновидений согласился бы жить любой.

На следующее утро Арсений всё-таки набрался смелости позвонить Миколе. Тот выслушал его, не перебивая. А потом сказал:

-- Я тоже думаю, что это единственно правильное решение. Сейчас главное -- найти твоих. А я в этом деле помочь ничем не могу. Не переживай за меня: найду работу, не пропаду. И за машину не переживай: будут у нас ещё машины. Были бы мы. Если что срочное -- звони. Я определюсь, а потом сам к тебе приду.

-- Спасибо тебе за всё, -- поблагодарил его Арсений.

И подумал, что богатство -- не в деньгах. Богатство -- в таких друзьях, как Микола. Деньги -- мираж.

"Ибо ты говоришь: "я богат, разбогател, и ни в чём не имею нужды"; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг".

Несколько дней подряд Арсений не выходил из дома: читал Евангелие и Библию, найденные в вещах жены. Тексты Священного Писания были таинственны и загадочны, не всегда понятны и однозначны. Но Арсений чувствовал, что от них исходит большая, гипнотическая сила. Он "глотал" страницы одну за другой, не пытаясь выискать в прочитанном какой-то явный смысл, какой-то готовый рецепт, какую-то конкретную инструкцию. Он даже не смог бы повторить, пересказать то, что уже прочитал. Но -- странное дело -- внутри его, где-то в глубине сознания, зарождалось и крепло необычное ощущение. Ощущение приближения чего-то принципиально нового, большого, сильного, неизменного, вечного...

Холодильник был забит продуктами. В квартире всё чисто прибрано. Доллары, полученные за машину, лежали в шифоньере на полке. Арсений не стал менять место хранения денег. Он словно бросал вызов тем, с перекошенными лицами. Они не могли заставить его жить по их правилам. Потому что их правила -- законы на страже беззакония.

"Итак за то, что вы попираете бедного и берете от него подарки хлебом, вы построите домы из тесаных камней, но жить не будете в них; разведете прекрасные виноградники, а вино из них не будете пить.

Ибо Я знаю, как многочисленны преступления ваши и как тяжки грехи ваши: вы враги правого, берете взятки и извращаете в суде дела бедных.