пользователь - Unknown

Мать Генри стояла в коридоре, облокотившись на стену и прижав ко рту кулак. Моё горло и желудок сжались.

— Тэсси, — мягко произнесла Айви, но я уже бросилась бежать.

— Он… — спросила я у мамы Генри. Я не могла закончить вопрос. Памела Эбеллард-Маркетт подняла взгляд. Она не сразу осознала, что я была здесь.

Её тело вздрогнуло, когда она попыталась сдержать всхлип.

— С ним всё будет в порядке, — эти слова ломали её, хоть она и пыталась собраться. – Операция закончилась. Они говорят…

Айви подошла к нам и опустила руку на плечо матери Генри.

— Простите, — произнесла Пэм. – Я не могу разваливаться. Знаю. И с Генри всё будет в порядке. Ему понадобится физиотерапия, но он будет в порядке. Не знаю, почему я так плачу…

Она снова вздрогнула, всхлипывая.

Я знаю. Я знала, почему она плакала так, будто потеряла его. Потому что после захвата Хардвика она снова и снова переживала это. Скорбь напоминала матрешку, а эта женщина уже потеряла мужа. Она потеряла своего свекра, поддерживавшего её после первой потери. Ей дочь просыпалась по ночам с криками, боясь того, что следующими могли стать Генри или его мать.

Пэм покачала головой и выпрямилась. Она заставила себя вздохнуть, но не могла остановить слёзы. Она была одной из самых сильных женщин, которых я встречала.

И она была сломана.

Жизнь сломала её.

И всё же она держалась. Она жила дальше. Стоя там, я видела в ней столько всего от Генри. Она сделает всё, чтобы защитить своих детей. Я видела, что её пугала идея о том, что Генри нёс на себе тяжесть мира, чтобы защитить её.

— Я могу его увидеть? – спросила я.

— Тэсс, — Айви хотела сказать : «Нет. Замолчи».

— Он спас меня, — сказала я Пэм. – Закрыл меня от пули.

Он предал меня.

Наверное, Пэм услышала что-то в моём голосе. Она посмотрела на Айви.

— Всё нормально, — ответила она. – Не уверенна, не спит ли он, — сказала она мне. – Но ты можешь зайти.

Я проскользнула в комнату, оставляя Айви с Пэм. Я надеялась, что они смогут удержать медсестер, пока я говорила то, что должна была сказать.

Делала то, что должна была сделать.

Я остановилась у постели Генри, глядя на него. Его лицо покрывали трубки. Он открыл глаза и заметил меня, а затем он вспомнил всё, что между нами произошло.

Всё что он натворил.

— Ты использовал меня, чтобы попытаться получить файлы Айви, — негромко произнесла я. – Ты позволил им сделать себя террористом.

Генри закрыл глаза. Его лицо было напряженным. Затем он снова открыл глаза. Он заставил себя выслушать меня. Услышать меня.

— Если бы ты рассказал мне о Докторе Кларк, если бы ты рассказал всё, что знал, мы могли бы это остановить. Захват, казни – мы могли кому-то рассказать, остановить это.

Генри уставился на меня. Его зеленые глаза выглядели такими знакомыми. Слишком знакомыми. Я не хотела чувствовать то, что я чувствовала, когда он смотрел на меня.

— Я тебя не прощаю, — негромко произнесла я. – Я понимаю, как они до тебя добрались. Понимаю, почему тебе понравилось то, что они сказали тебе о четвертом заговорщике. Я знаю, что ты не хотел, чтобы это случилось, — Генри не знал, что «Senza Nome» захватит школу. Он не знал о пистолетах, охранниках и трупах. Доктор Кларк убедила его, как пыталась убедить и меня, что они были хорошими людьми. – Знаю, что ты бы исправил это, если бы мог. Знаю, что ты закрыл меня от пули, — я смотрела в его зеленые глаза. – Но я тебя не прощаю.

Судя по выражению его лица, Генри Маркетт не ждал прощения.

— Ты кое-что для меня сделаешь, — сказала ему я.

Он коротко кивнул из-под трубок.

— Дай мне слово, Генри Маркетт, — дрожащим голосом сказала я. – Что бы я ни попросила, ты это сделаешь.

Он снова кивнул, на этот раз медленнее, не отводя от меня взгляда.

Я нагнулась, поднося рот к его уху. И тогда я озвучила свою просьбу:

— Не рассказывай никому о том, что там случилось. Не признавайся.

Генри отдёрнулся, но ему было некуда бежать.

— Ты дал мне слово, — сказала я. – Я не прощаю тебя. Но ты не станешь признаваться.

Судя по выражению его лица, он собирался это сделать. Он собирался сдаться правосудию.

— Твоя семья этого не заслуживает, — сказала я, думая о его матери и о его сестре, с криками просыпающейся по ночам. – Наёмники мертвы или сбежали с Даниэлой. Она поклялась мне, что ты будешь в безопасности. Ты вне игры, и «Senza Nome» больше никогда не станет с тобой контактировать, — единственное, о чем я её попросила взамен на сделку, которую я заключила с Айви. – Доктор Кларк не скажет полиции ни слова о том, как ты во всём замешан. Директор знал, но его больше нет. И Генри? Я не рассказала.