пользователь - Unknown

— Жестоким? – спросил сидящий слева детектив.

Прежде чем я успела ответить, дверь открылась, и в комнату для допросов шагнул мужчина в дорогом костюме. Он явно умел эффектно появляться.

— Тайсон, — поздоровалась Айви. Только по едва заметному прищуру её глаз я поняла, что она была не рада его видеть.

— Айви, — без запинки ответил он и обернулся к детективам. – Брюэр Тайсон, — он представился так, словно одного его имя было аргументом. – Я представляю мисс Кейс.

Не дожидаясь приглашения, Тайсон сел рядом с Айви.

— Я думал, что вы не нанимали адвоката, — сказал Айви один из детективов.

Мы с Айви обсудили это. У неё было высшее юридическое образование. Она могла выступать в качестве моего опекуна и адвоката. Никого не нанимая, мы показывали, что мне было нечего скрывать.

— Я и не нанимала, — глядя на Тайсона, сказала Айви, — адвоката.

— Я работаю на дедушку мисс Кейс, — подсказал адвокат. – Я здесь только для того, чтобы убедиться, что всё пройдёт благополучно, — Брюэр Тайсон сложил руки на столе. – Продолжим?

На несколько секунд повисла тишина. Я думала, что Айви буквально вышвырнет адвоката создателя королей из комнаты, но, вместо этого, она обернулась к полицейским.

— Вы собирались сказать нам, почему вы считали Джона Томаса Уилкокса жестоким, — сказал один из детективов.

— Собиралась? – переспросил Тайсон. – Я бы посоветовал моей клиентке, — сказал он, мельком взглянув на меня, а затем снова переведя взгляд на полицейских, — чтобы она ни при каких обстоятельствах не отвечала на этот вопрос.

— Всё нормально, — сказала я. – Я отвечу. Джону Томасу нравилось делать людям больно, — я придерживалась простых фактов. – Он издевался над детьми помладше и всеми, кого он считал слабыми. Больше всего ему нравилось играть в игры с девушками.

— В какие игры? – спросил сидящий справа детектив.

Я обдумала мой ответ.

— Ему нравились фотографии. Делать их. И делиться ими. Он любил делать намёки. Влезать в твоё личное пространство и касаться тебя, когда тебе этого не хотелось.

— Он когда-нибудь поднимал на вас руку? – спросил сидящий слева офицер. – Играл с вами в свои игры?

Возможно, они просто пытались узнать факты – или узнать мотив. Как бы там ни было, я спокойно ответила.

— Он несколько раз хватал меня за руку, если я была недостаточно запугана тем, кто он и чем занимается его отец. Но на этом всё.

Детектив положил на стол фотографию. Эмилия, распластавшаяся у стены ванной.

— Нам удалось отследить эту фотографию к одноразовому телефону, владельцем которого был Джон Томас Уилкокс.

Это был не вопрос, так что я не ответила.

— Вы бы назвали эту девушку одной из мишеней Джона Томаса?

Эту девушку. Эмилию даже не называли по имени.

— Насколько я понимаю, эту фотографию разослали всей школе, — продолжил детектив. – Поэтому Ашер Роудс напал на Джона Томаса?

Впервые за время допроса мне пришлось приложить усилия, чтобы сохранить спокойствие.

— Вам стоит спросить об этом Ашера, — сказала я.

Задавший вопрос детектив подался вперед.

— Насколько нам известно, вы были свидетельницей нападения.

Нападение . То, как он говорил об этом, резало мне слух.

— Джон Томас специально устроил драку, — сказала я. – Он спровоцировал Ашера.

— И зачем это Джону Томасу? – надавил детектив.

— Чтобы доказать, что он на это способен.

На какой-то миг повисла тишина.

— Если это все вопросы для моей клиентки, — вставил Тайсон, — давайте с этим заканчивать.

Последнее, чего хотели полицейские, так это «закончить с этим» так быстро.

— Вы бы сказали, что у Ашера Роудса вспыльчивый характер? – произнёс тот полицейский, что спрашивал у меня о драке. – Его легко спровоцировать на жестокость?

— Нет, — ответ прозвучал резче, чем я планировала, и, прежде чем продолжить, я заставила себя вернуться к предыдущему тону. – Ашер очень беззаботный. Немного дурашливый, — я попыталась найти более подходящее слово для описания Ашера. – Добрый.

— Тогда почему он купился на наживку? – спросил офицер. – Что такого могла сказать жертва, что могло бы оправдать…

Я сорвалась.

— Джон Томас сказал Ашеру, что он спал с его сестрой. Он сказал, что, если Эмилия говорила, что не хотела этого, она врала, — мои слова повисли в воздухе. Я говорила негромким, убийственным тоном. – Как я уже сказала, Джону Томасу нравилось делать людям больно, — я сделала паузу. – Я презирала его. Он был задирой и трусом. Не думаю, что он стоил даже того, чтобы произносить его имя. Но… — я сдержала подступившие воспоминания. – Я пыталась спасти его. Я пыталась остановить кровотечение. Звала на помощь. Позвонила в 911, — я смотрела полицейским в глаза, не сбавляя скорости своей речи. – Я никак не причастна к убийству Джона Томаса. Как и Ашер. Вчера его отстранили. Его даже не было в школе, когда в Джона Томаса стреляли.