Иван Башмаков - Тысяча и одна минута. Собрание русских сказок

Таков был наш дядя Пахом, не любил, что не по нем. Пожил он в свете, был тертый калач, понагляделся, поднаторелся кое-чему, знал, что китайка, а что кумач, – его было трудно провести!

Бывало кто глупо соврет, или сделает, или еще только замахнется сделать что-нибудь неразумное да случится тут быть дяде Пахому, то он не станет такого бранить или там советовать да говорить, как знахари книжные: это вот де не так, это вот не этак, сделай вот то-то да поди туда-то, а он вымолвит свою любимую поговорку – постой-ка на минутку! – да и расскажет тебе побасенку или присказку, а буде язык порасходится, то и целую сказку сварганит и, рассказавши, редко-редко растолкует, к чему что рассказано, – а любил, чтобы всякий сам смекал.

После, под старость, дядя Пахом так пристрастился к своим сказкам и присказкам, что бывало, на всякое дело у него по дюжине басен готово… Да и красно ж рассказывал; сидишь-сидишь с ним – не видишь, как день пройдет, а о вечерах и говорить нечего!.. Только, бывало, хочешь от него идти, возьмешься за скобку, а он молвит: постой-ка на минутку!.. И начнет историю… Слушаешь-слушаешь – глядь, ан уж вместо минутки-то и часа нет!

И много же было охотников послушать дядю Пахома – бывало, только он дома, то в его избушке и места нет; сидит он себе, лапотки плетет, а сам тем, кто у него прилучится, сказку строчит узорчатую, да что не раз кочетком ковырнет, то и прибаутку в сказку ввернет! У него-то я этих сказок понаслушался, которые вам теперь намерен передать, мои братцы-товарищи, знаю я, что вы до них лакомы!.. Только если я что негладко скажу – не вините дядю Пахома, он уж очень красно рассказывал, да мне нельзя же хорошо упомнить, так ли оно было сказано или иначе, лишь бы с толку совсем не сбиться… Дядя Пахом говорил: «Не сумеешь связать в две петли – вяжи в одну; а узлом затянешь – и зуб не возьмет!»

А затем я, братцы-товарищи, сказки дяди Пахома назвал минутами, что он, бывало, и в начале сказки, и в средине, и на конце иногда по разу и более приговаривал: «постойте на минутку!» Если кто хочет уйти до времени, всей сказки не дослушав, он скажет ему свою любимую поговорку, или если лыко у него иной раз лопнет во время сказки, он сейчас примолвит: «Фу ты пропасть!.. постойте на минутку – возьму свежее!», – а там опять пойдет читать точно по писаному…

А потому я не разделил сказки его на минуты и вполне их рассказываю, что не припомню, где он останавливался, а самому придумать, пожалуй, не поверят, что он поминутно рассказывал и что тут есть тысяча и одна минута!..

Нет, скажете вы, братцы-товарищи, не то у тебя в голове было.

А ты думаешь, что это будет покудреватее: есть, мол, тысяча и один день, тысяча и одна ночь, тысяча и один час, тысяча и одна четверть часа, тысяча и одно дурачество, – то, дескать, и я назову: тысяча и одна минута! – а другие, думал ты, поверят, что твои сказки также хороши, как и те сказки заморские!..

– Ну, где ж хороши; я этого не думаю: ведь тысячу и одну ночь рассказывала султанша хорошенькая на пуховой перине, под парчовыми одеялами, в палатах мраморных… А ведь дядя Пахом – простой человек, в лаптях, сидя на скамье в дымной избе их складывал!.. Название-то точно присоветовал один из моих приятелей – вот по какому случаю…

Ну да подождите на минутку, я после это расскажу, а дайте мне прежде сказки переписать, чтобы как чего и впрямь не запамятовать!

НАЧИНАЕТ СКАЗКА СКАЗЫВАТЬСЯ,починает рассказываться – извольте прослушать, кому есть время-досуг. А сказка эта без присказки, так она и уродилась; хоть это и непригоже, да делать нечего: пришла пора рабочая, присказки поразбрелись, негде их взять! Начнем так, как в старину сказывали.

В некотором царстве, в некотором государстве, за морем-океаном, за тридевять земель – где сена не косят, огня не жгут, репы не сеют, муки не едят; где чрез реки мосты без подпоры висят; где строят дома окнами на улицу, воротами на двор, где воле раздолье, уму простор… В той-то дальней сторонке давным-давно жил-был царь Тафута. Вы зевнете, пожалуй, да скажете, как в старые годы моя нянюшка, «и сказка вся тута! » – нет, люди добрые, она только починается…