Нааша - - 2

наездница». Делала все что угодно, чтобы не видеть взгляда его глаз, когда он захвачен

страстью. И ничего из этого не работало. Я все больше в него влюбляюсь, я тону. Секс

меняет все. Невозможно иметь такой потрясающий секс, не затронув чувства. Правильно?

Мы очень осторожно относимся к тому, чтобы держать нашу связь в тайне. На

занятиях мы ведем себя профессионально. Как профессор и студент. Ну, по большей

части. Были моменты, когда я роняла что-нибудь у его стола, и его пальцы скользили по

моему бедру в обещании событий, ожидающих меня вечером. Мое первое осознание того,

что «веревки затягиваются» и что я к нему очень привязалась, пришло два дня назад в

кафе на территории кампуса. На следующее утро после отличной ночи секса, я

остановилась, чтобы купить кофе и шоколадный круассан. Покрытый темными волосами

затылок Хьюстона возвышался над толпой людей, стоящих в очереди. Прежде чем я

смогла подкрасться и удивить его, и возможно, сэкономить время и пробраться в середину

очереди, то увидела ее. Кэролайн Паркер, профессора по органической химии. Они стояли

и разговаривали, его темные глаза были обращены к ней, и меня поразила ревность. Это

нечестно. Он может свободно заигрывать с ней на публике, но не со мной. О чем бы она

ни говорила, вероятно, это не являлось причиной огромной улыбки на ее лице или того,

что ее ухоженные пальчики располагались на его руке. В этот момент вокруг меня

«затянулась» первая веревка, я впервые осознала что привязываюсь к нему. Его глаза

нашли меня в толпе, и кроме слегка поднятого уголка его губ, ничто не говорило о том,

что он меня заметил. Его больше ничто не выдавало. Если бы кто-то посмотрел на его

лицо, то никогда бы не распознал, что накануне он провел ночь со мной. Это нормально. Я

это понимаю. Наши отношения – табу. Что-то запрещенное. И даже если бы я захотела

что-то поменять, то он заранее прояснил то, что способен мне дать. Они уходили, а я

смотрела прямо перед собой, чтобы не видеть, как она наклоняется слишком близко к

нему, пытаясь создать между ними химию... органически.

Еще одна веревка «затянулась» вокруг меня, когда он слегка провел по моей руке

своим мизинцем, когда они проходили мимо. И самая плотная из всех веревок

«затянулась» вокруг меня, когда я подошла к стойке, и кассир протянул мне карамельный

капучино и шоколадный круассан, оплаченный профессором Дейлом для меня. То, что он

заметил, что я иногда приносила именно их с собой перед занятиями, заставило мое

сердце сжаться.

Сегодня он приедет ко мне, и я решила добавить что-то еще в микс из наших тел.

Пиццу и фильм. Это очень похоже на настоящие отношения, но всем нужно есть. Я

заказала обычную пиццу, так что это не будет выглядеть для него таким тревожным. Чем

меньше индивидуального подхода в выборе пиццы, тем менее подозрительно все

выглядит.

Положив руки на бедра, я рассматриваю барную столешницу, которая

одновременно служит мне кухонным столом. Большая сырная пицца, вино, бокалы для

вина и настоящие тарелки. Очень, ну очень похоже на настоящие отношения. Я быстро

складываю тарелки друг на друга и ставлю их обратно в шкаф, а вместо них расставляю

бумажные тарелки.

Отлично.

У меня нет времени заменить чем-то бокалы, потому что раздается стук в дверь, он

здесь.

– Привет, – говорит он, когда я открываю дверь. Я не думаю, что когда-нибудь

привыкну к тому, как он выглядит в джинсах и футболке.

– Привет, – говорю я, улыбаясь. – Не паникуй, – говорю я ему, когда он входит

внутрь, – но у меня есть пицца.

Его взгляд устремляется на столешницу, и он не выглядит разозленным, так что это

хорошо.

– Ах, ты разжилась прекрасной посудой, – говорит он, направляясь к столешнице.

– Только лучшее для тебя, – поддразниваю его я.

Мы устраиваемся, и он хватает кусок пиццы.

– Ну как, тебе нравится учиться? – спрашивает он.

– Очень много работы, и иногда я не уверена, что действительно это мое.

– Почему ты так думаешь? – он потягивает вино «Шираз», когда вопросительно и с

любопытством смотрит на меня.

– Я действительно не знаю. Мне иногда кажется, что я не создана для психиатрии.

Он придвигает ближе свой стул.

– В свой первый рабочий день, я был в ужасе.

Мои глаза округляются.

– Я этому не верю.

Он слегка улыбается.

– Ну, поверь в это. Моя первая неделя, прошла в отделении скорой помощи.