Нааша - - 2

перед тем, как еще раз ударить указкой по столу.

Он удивляет меня, медленно вставая. Он не наклоняется, поэтому я шлепаю его

указкой по заднице. Хьюстон рычит, громко. Я провожу указкой по его груди. Моя вторая

рука хватает его за галстук, сжимая его в кулаке, и дергаю рукой, чтобы он был ближе.

– Ты ведь будешь хорошим мальчиком для меня? – спрашиваю я его.

Он тяжело сглатывает, и я облизываю кончик его носа.

– Да, я буду таким, каким ты хочешь меня видеть.

– Очень хорошо, – я не могу поверить, как сильно завожусь.

Отпустив его, я взбираюсь на стол, становясь на четвереньки. Хьюстон глубоко

дышит, когда я смотрю на него через плечо.

– Тебе нравится меня шлепать, не так ли?

– Да, – выдыхает он.

– Сделай это. Сделай это сильно, – я поднимаю свою попку в воздух, моя короткая

юбка поднимается по коже, обнажая ягодицы. – Сделай это…

– Мисс Мерфи, у вас был вопрос? – Хьюстон стоит перед классом, скрестив руки

на груди. Его темные глаза пялятся на меня. Как и все остальные в этом классе.

– Что? Нет, – бормочу я, мои щеки краснеют.

– Перестаньте мечтать, мисс Мерфи.

Что? Мне нужно время, чтобы осознать, где я нахожусь. Мои мысли отшлепать его

указкой исчезают.

– Предполагалось, что вы используете это время, чтобы учиться. А не мечтать, –

рявкает он.

Я напрягаюсь на своем стуле. Интересно, я громко стонала?

– Ага, она мечтает обо мне, – говорит рыжеволосый парень, сидящий на несколько

рядов выше меня. Мгновение он смеется со своими друзьями, а гнев Хьюстона

увеличивается.

– Я не сомневаюсь, что тебе бы это понравилось, – он смотрит на парня, потом

снова на меня. – Марли, о ком бы вы ни мечтали, вам нужно прекратить это прямо сейчас.

Вы будете мечтать, пока будете оперировать пациента?

– Нет, – отрицаю я.

Ему действительно нужно надавать той указкой по заднице. Если бы я могла его

послать, я бы так и сделала. Так как я не настолько храбрая, то тянусь вниз, хватаю свою

сумку, собираю свои вещи и ухожу.

Глава 12

Хьюстон

20 марта

Тяжелый понедельник.

Некоторые дни намного тяжелее, чем в прошлый раз. Я не знаю, смогу ли я

продолжать делать это. Внутри меня слишком много гнева, чтобы можно было

вынести все.

После долгого дня в Университете Нью-Йорка я направляюсь в убежище своего

дома. Мне нужно поразмышлять в тишине и дать выход своему разочарованию с помощью

бутылки «Джека Дэниелса».

Я беру хайбол со стола и смотрю, как два кубика льда позвякивают, ударяясь о

стекло. (Прим. пер.: хайбол – виски с содовой и льдом, поданное в высоком стакан.)

Янтарная жидкость переливается через край, и на мгновение я теряюсь в спокойствии

этого движения.

Этот день прошел не так, как я себе представлял. Марли привела меня в

бешенство. Меня расстроило то, что во время занятия она мечтала, вероятно, о том

засранце, с которым была вчера.

Бля. Выпивая еще один стакан «Джека», я с глухим звуком падаю на кушетку,

спиртной напиток проливается на меня. Дерьмо. Мне нужно взять себя в руки. Валять

дурака со студенткой, такого никогда не было на повестке дня. Впрочем, именно это и

привело меня к этой ситуации. И по какой-то, ни хрена не понятной причине, она сильно

все ухудшает.

После нескольких стаканов «Джека» я расхаживаю по своей квартире, подпитывая

свой гнев. Да кем Марли себя считает? Это – ее вина. Она соблазнила меня своим

сексуальным телом, а я был беспомощным, не мог себя контролировать. Гнев берет надо

мной верх, пока я сжимаю обе руки в кулаки. Не позволю ускользнуть ей с ее чарами,

которые она пытается на меня наложить.

Каким-то образом, в своем пьяном оцепенении, я добираюсь до ее жилого дома и

стучу в ее дверь, пока она ее не открывает.

– Хьюстон? Я... хм, – говорит она, ее волосы спутаны после сна.

Я обрушиваюсь своим ртом на ее губы, чтобы заткнуть ее. Ей не разрешено

говорить, пока я не успокоюсь и не буду готов слушать то, что она хочет сказать. А сейчас

мне нужна тишина.

Я двигаюсь с ней в гостиную, наши губы все еще соединены. Она сладкая на вкус.

Мои руки двигаются в ее шелковистых волосах, пока ее пальцы впиваются мне в спину. Я

хочу, чтобы она сильнее впивалась ногтями мне в спину, оставляла на ней кровоточащие

полосы и вместе с кровью позволила вырваться всем моим призракам.