Кэти С. - Уокер

– Он будет непреклонным, Уокер. Хан не будет слушать, а попытается сделать по-своему. Пожалуйста, дай ему понять, что я знаю, что делаю. Он должен довериться мне.

Мужчина понимал - она права. Права по отношению к Хану, к тому, что он не станет их слушать, и уж тем более не станет доверять ей. Но он должен. И Уокеру было страшно от того, что это всё может привести к тому, что они оба могут пострадать.

– Я скажу ему. И буду угрожать, если это будет нужно. Но ты должна быть готова к этому, хорошо? Ты должна быть готова к тому, что он будет тем Ханом, которого мы все знаем и любим, – Линн рассмеялась, отстранившись. – Я понимаю, тебе пора идти. Но скажи ещё раз, что любишь меня.

– Я люблю тебя. А теперь одевайся, нам пора выдвигаться.

На этот раз за рулём был Уокер, и ему нравилось то, как ощущался на дороге её грузовик. Когда Линн выключила радио, мужчина взглянул на неё. Девушка вытащила свой телефон, водя пальцами по экрану. Внезапно в кабине грузовика раздались голоса.

– Окей. Я хочу, чтобы команда один была на месте, куда я должна была поехать, а команда два пусть направляется к складу, – Линн подмигнула ему. – Уокер и я едем к дому ваших родителей, чтобы рассказать им всё, что нам известно. Есть вопросы?

Телефон был на громкоговорителе, и мужчина мог слышать, как смеются его братья, отпустив парочку предположений о том, что они хотели бы сделать с мужчинами, что приедут к ним на встречу. Они нервничали – оборотень понял это по их интонациям, и тому, как они деланно не хотели серьёзно относиться к этому. Но доктор знал, что они всё сделают как задумано.

Встреча с родителями была короткой. Им нужно было ехать, и, казалось бы, они оба понимали это. Когда его отец обнял Кэйтлинн, а девушка обняла его в ответ, Уокер понял, что его кошка совсем не возражает против этого. Когда она заурчала под его кожей, оборотень обнял своих родителей и Кэйтлинн, понимая, что и он, и его звериная сущность нуждаются в этом.

– Верни его мне, дорогая. Я хочу, чтобы он был здесь, чтобы я могла наподдать ему под зад, как это стоило сделать. - Кэйтлинн кивнула. – И тебе тоже лучше вернуться к нам. Я хочу увидеть внуков. Мы хотим подержать их на своих коленях, пока ещё не слишком стары, чтобы насладиться этим.

– Я буду.Уверена, что он вернется к вам, как и его обычное саркастичное «я», – Кэйтлинн кратко рассмеялась. – И, может быть, после этого я понравлюсь ему. Кто знает?

Пара припарковала грузовик примерно в миле от склада. Линн, открыв сиденье, передала Уокеру «Глок», а два оставшихся забрала себе. Девушка показала как обращаться с ним и не получить отдачу.

– Я хочу убедиться, что вы все знаете, как пользоваться пистолетом. Возможно, это больше вам и не пригодиться, надеюсь на это, но если мы останемся здесь, не хочу, чтобы они волновались, когда я прихожу вооруженной в дом, – мужчина кивнул. – Я не хочу бросать работу, Уокер. Я действительно хороша в этом, и люблю это.

– Почему ты допускаешь мысль о том, будто я хочу этого? Ты хороша в этом, и я действительно уверен, что кто-то должен будет возглавить программу сейчас, когда Гаррет ушёл. – Уокер хотел, чтобы она была дома, беременная их ребенком, но он не знал, что будет делать, скажи ему, что он больше не может быть доктором. – Ты вытащишь моего брата оттуда целым и здоровым, не забывая про себя. Мы поговорим о том месте, где будем жить, о работе и других вещах позже.

– И дети? Ты же тоже хочешь их? Мы никогда не говорили об этом.

Уокер поцеловал свою пару, уходя от ответа, и Линн развернулась к зданию.

– Иди. Иди и покончи с этим. У меня появилось желание вновь утащить тебя в кровать, заняться с тобой любовью всю ночь напролёт.

Кэйтлинн уже было развернулась, уйти к зданию, но вернулась обратно. Её губы накрыли его, и Уокер прижал девушку к грузовику. Он любил эту женщину, и не знал, что будет делать без неё, если что-то пойдёт не так.

Хан проснулся, но держал свою голову опущенной. Прислушиваясь к звукам вокруг, он понял, что был не один – рядом находилось ещё как минимум два человека. Оборотень попытался определить, насколько далеко они находились от него, но звуки в помещение мешали сосредоточиться.

Он думал, что находятся на большом складе. И, если судить по звукам и запахам, можно сказать, что тот был некоторое время закрыт – Хан чувствовал запах грязи и заброшенности. И те двое мужчин воняли смертью и сексом. Оборотень попытался сосредоточиться, о чём те говорили, но он был слишком ранен. Мужчина глубоко погрузился в свою кошку, позволяя ей исцелить его.