Иван Лихачев - WORD to PDF Converter - go4convert.com

Кроме того, «Средиземное море» написано не в 1949 году, когда оно было опубликовано, и не в 1947-м, когда работа была представлена в качестве диссертации для защиты в Сорбонне. Если она и не была еще написана, то ее основные контуры определились к 1939 году, на ис­ходе блестящей эпохи первой юности «Анналов» Марка Блока и Люсь - ена Февра, с которой непосредственно связано ее появление. Поэтому пусть читателя не обманывают некоторые тезисы Предисловия к пер - вому изданию, они направлены против устаревших взглядов, сегодня позабытых не только в научном мире, но отчасти и в сфере образова - ния. Наша вчерашняя полемика напоминает спор с призраками.

Итак, я очень скоро убедился в том, что новое издание потребует серьезной, фактически полной переработки и что для его оправдания недостаточно дополнить книгу картами, схемами, графиками и ил - люстрациями, которых в 1949 году она была лишена вследствие тогдаш­них суровых условий. Исправления, добавления, переделки были иногда значительными, поскольку приходилось считаться не просто

с накоплением новых знаний, но и с появлением новой проблематики, которая часто побуждает идти дальше.

Всякий синтез, как любил повторять Анри Пиренн, дает стимул ча - стным исследованиям. И они не остались за бортом моей книги. Прежде они преследовали меня, теперь просто берут меня в плен. Потребовалось бы множество страниц, чтобы рассказать об огромной работе, выполнен­ной после 1949 года в областях, непосредственно затрагиваемых данным сочинением, благодаря опубликованным или неизданным статьям и кни­гам Емера Лютфи Баркана и его учеников, Хулио Каро Баррохи, Жан - Франсуа Бержье, Жака Берка, Рамона Каранде, Алваро Кастильо Пинта - до, Федерико Шабо, Югетты и Пьера Шоню, Карло М. Чиполлы, Гаетано Коцци, Жана Делюмо, Альфонса Дюпрона, Элены Фазано, Рене Гаскона, Хозе Хентиль да Сильвы, Жака Хеера , Эммануэля Леруа Ладюри, Ви - торино Магальяйнша** Годиньо, Германна Келленбенца, Анри Лапейра, Робера Мантрана, Фелипе Руиса Мартина, Фредерика Мауро, Руджеро Романо, Раймона де Рувера, Фрэнка Спунера, Йорьо Тадича, Альберто Тененти, Уго Туччи, Валентина Васкеса де Прады, Пьера Вилара и, на - конец, благодаря трудам группы, созданной ушедшим от нас Хосе Ви- сенсом Вивесом из своих замечательных учеников. Я принимал участие, и зачастую довольно тесное, в подготовке этих трудов.

Наконец, я сам сделал значительные добавления к сведениям, сооб - щаемым в первом издании, в ходе занятий и поисков в архивах и биб - лиотеках Венеции, Пармы, Модены, Флоренции, Генуи, Неаполя, Парижа, Вены, Симанкаса, Лондона, Кракова и Варшавы.

Необходимо было собрать весь этот урожай. Затем снова встал ко - варный вопрос о методе, неизбежно сопровождающий работу над кни - гой, которая охватывает средиземноморское пространство в его самом широком понимании и во всем многообразии его интенсивной жизни. Прибавление новых сведений заставляет одновременно пересмотреть отношение к старым проблемам, подойти к ним по -новому, столкнуться с неоднозначными и сложными решениями. С другой стороны, за пятна­дцать лет, отделивших новое издание от первоначальной редакции книги, изменился и сам автор. Возвращение к ней было бы невозможным, если бы не произошло самопроизвольного нарушения ее логического равновесия, включая саму проблематику, которая служит главным выражением этого

Heers.

или Магеллана.

равновесия, диалектики пространства-времени (истории-географии), на которую опиралась первоначальная постановка вопросов. На сей раз я вы­делил и развил перспективы, едва намеченные в прежнем тексте. Меня по­буждали к этому проблемы экономики, политической науки, определенное понимание цивилизаций, усилившееся внимание к демографии. Я привел много разъяснений, которые по-новому освещают самые основные момен­ты моего рассказа, даже если и выглядят избыточными.

Тем не менее, главная проблема все та же. Это проблема всякой ис - торической реконструкции: можно ли тем или иным способом сочетать воспроизведение быстро текущей истории, которая принимает во вни - мание и наличие самих изменений и их внешние формы, и иной — не­многословной глубинной — истории, безусловно, сдержанной, почти незаметной для собственных участников и свидетелей и противостоя - щей, что бы ни случилось, разрушительному воздействию времени? Это фундаментальное противостояние двух историй, всегда нуж- дающееся в пояснении, оказывается ценным средством познания и ис - следования. Оно проявляется во всех жизненных сферах, но принима - ет разные обличья в зависимости от условий сопоставления.