Маргарет МакХейзер - Уродина

— Ты всего лишь на семь лет старше меня?

— Не будь настолько удивленной. И спасибо за повышение моей самооценки, — он отводит взгляд и хватается за грудь в притворной боли.

— Извини, — бормочу я, хотя на самом деле смеюсь. — Ты был женат?

— Нет, никогда. Хотя один раз был близок к этому, но обнаружил, что она больше заинтересована в моих деньгах, нежели во мне. Помимо этого, у меня были две постоянные подруги.

— Что с ними случилось?

— Мы отдалились друг от друга. Мы хорошо закончили наши отношения, просто пошли в разные стороны. И у меня была одна девушка, с которой мы раньше были друзьями. Мы решили попробовать и узнать, сможем ли быть парой, но это продлилось недолго, потому что оказалось, что нам лучше в качестве друзей.

— И ты все еще дружишь с ней? — удивленно спрашиваю я.

— Да. Она работает на меня.

Я отвожу взгляд и чувствую, как от его заявления во мне начинает формироваться множество вопросов.

— Хм, — я не уверена, с чего начать.

— Она руководит одним из филиалов фирмы, — я не знаю, как отнестись к этой информации. Я чувствую какую-то тревогу в животе, ощущение чужое и мне совсем не известное. — Эй, не волнуйся. Сейчас она замужем, уже больше года.

— Волноваться? — спрашиваю я, но мой трескучий голос сбивает с толку нас обоих.

— Ты выглядишь обеспокоенной. Может быть, даже ревнивой, — это то, что я чувствую? Ревность? — Должен признать, это довольно сексуально.

— Я никогда не чувствовала ничего подобного раньше.

Что это? Ревность? Потому что мне хочется визжать и орать, и сказать ей, чтобы она отвалила.

— Да, похоже, ты ревнуешь меня.

— Хмм, — стону я. Потому что это совершенно неудобно. Эта физическая реакция логически глупа. Он не с ней, и у меня нет никаких обязательств перед ним, так же, как и у него передо мной, поэтому это кажется безосновательным.

— В любом случае, расскажи мне, как прошел твой день? — Макс берет свой стакан и пьет воду.

— На самом деле, я тут кое о чем подумала.

— О чем же?

— Мне нужно расставить все точки над «i» в отношении своих родителей. В большей степени отца. Моя мама умерла, когда я была маленькой, поэтому я не смогу от нее ничего узнать, но отец, он — большая часть моей жизни до Трента, которую я помню. И я действительно хочу знать, что случилось, из-за чего он начал так ужасно ко мне относиться.

— Ты пробовала спросить у него?

— Я не уверена, что могу встретиться с ним. И к тому же я ушла, когда мне было семнадцать, и никогда не оглядывалась назад. Я даже не знаю, кто был хуже: он или Трент.

— Ты знаешь, где он живет?

— Я знаю, где он жил раньше, и понятия не имею, там ли он все еще. Я ничего не знаю. Прошло столько лет, с ним могло случиться все, что угодно.

— Я могу помочь, если хочешь?

— Как?

— Я могу нанять частного детектива, чтобы он нашел твоего отца, и мы узнаем всю информацию, которую он сможет достать.

Приходит официант и ставит перед нами наши блюда. Он спрашивает, не хотим ли мы молотого перца, а когда мы оба отказываемся, он оставляет нас.

— Я могу подумать об этом? Хотя я и готова закрыть эту дверь в мое детство, я просто не готова узнать то, что они говорили и делали все эти вещи только потому, что не хотели меня. Я имею в виду, что они могли бы избавиться от меня, они могли бы отдать меня на удочерение или подбросить в пожарную часть. Мне просто нужно немного времени, чтобы обдумать твое предложение.

— Мое предложение бессрочно. И как только найду частного детектива, я могу попросить его или ее связаться с тобой, чтобы с ним общалась непосредственно ты, а мне рассказала только то, что посчитаешь нужным.

Я разрезаю свой сочный стейк и вздыхаю.

— Ты действительно невероятный.

— А сейчас могу я задать тебе вопрос? — я киваю, наслаждаясь нежным, сочным куском мяса. — Ты хочешь детей?

Вопрос застает меня врасплох. Учитывая мое прошлое и количество выкидышей, которые у меня были, я не уверена, что снова смогу перенести такую нагрузку на свое тело и разум.

— Я была беременна. Много раз. Пять, если быть точной. Но… — я кладу нож и вилку и чувствую, что начинаю плакать. — Он бил меня, и я теряла каждого ребенка.

— Я знаю про одного.

Конечно, он знает. Он сидел возле моей кровати и кормил меня.

— Я выросла не в любящей среде. Я не знаю, что это такое. Я не понимаю этого. Хочу ли я ребенка? Не уверена, что смогу показать ей или ему, что такое любовь, потому что я не знаю, как передать это. Я даже не уверена, смогу ли снова заняться сексом. Трент был моим первым, и он был не очень нежен со мной, — я улыбаюсь, хотя знаю, что нет никакой радости в той боли, что я показываю.