Екатерина Риз - Случайная

Я глаза подняла, и увидела Давида прямо перед собой. Он снова был в костюме и белоснежной рубашке, правда, без галстука. Странно, летом я у него такой тяги к официальному стилю не замечала. Я на него смотрела, не набрала в себе сил изобразить радушие, даже для окружающих. Хотя, за нами вполне могли наблюдать со стороны.

- Твой стол свободен, - сказала я ему, совершенно не собираясь отправляться с ним в зал.

Давид ко мне приглядывался, брови сдвинул.

- Что ещё случилось?

Он меня спрашивал, что случилось!

Вместо ответа я придвинула к нему тот самый лист бумаги, исписанный рукой его жены. Давид пробежал его глазами, и окончательно помрачнел. А я сказала:

- Ты женись на ней, ты с ней не пропадёшь. Любого, кто на её собственность посягнёт, она уничтожит. Цепной собаки не надо.

Давид оперся рукой на стойку. Кинул быстрый взгляд в зал, стараясь понять, наблюдают ли за нами. Каждый такой взгляд, голос, приглушённый до шёпота, меня коробили. Становилось противно и обидно.

- Лида, я тебе всё объясню.

Более глупой фразы на свете нет, согласитесь. Что можно объяснить человеку, который в очередной раз понял, что его обманули?

- Спасибо, я уже всё поняла.

- Перестань упрямиться, - попросил он. Потом вдруг за руку меня схватил и из-за стойки потянул. Я попыталась руку свою отнять, мы замерли друг перед другом, глядя глаза в глаза. Давид опасно прищурился. – Давай выйдем на две минуты. – Я молчала и не двигалась с места, а он всё продолжал держать меня за руку. И напомнил: - Люди смотрят.

- То есть, мне нужно переживать? – удивилась я, но больше храбрилась, потому что после его замечания, поднялась с места и направилась к выходу. Правда, заставила Давида руку мою отпустить.

Мы вышли из ресторана и свернули в коридор, прошли ещё немного вперед, стремясь отойти подальше от чужих людей. В конце концов, остановились в полумраке, и замолчали. Давид стоял, сунув руки в карманы брюк и возмущённо сопел. Словно, это я его чем-то из терпения выводила.

- Ты хотел что-то объяснить, - напомнила я ему, совершенно не надеясь на честный ответ.

Давид развернулся на пятках, сделал несколько шагов по коридору и вернулся.

- Она хочет штамп в паспорте.

Я усмехнулась.

- Она – это твоя жена?

- Лида, не передёргивай! Сколько можно язвить?

- А что мне делать? – всерьёз заинтересовалась я. – Плакать? Головой вот об эту стену биться? Знаешь, а я готова об неё побиться, вот только не из-за того, о чём ты думаешь! Не из-за того, что она тебя, такого замечательного, на себе снова женит, а из-за того, что я сегодня прекрасно поняла – мне здесь жизни не будет. Она всеми силами, даже этой свадьбой, хочет меня с этой работы выжить, чтобы я глаза не мозолила, ни ей, ни тебе!

- Я же тебе пообещал, что я всё решу. – Давид упёрся рукой в стену, оказался ко мне близко-близко, и мне от волнения захотелось зажмуриться. Но волноваться было не время.

- Не помню таких обещаний, - сказала я ему. – Помню, ты просил дать тебе время, и два дня назад времени у тебя было полно. – Я посмотрела ему в глаза. – А сегодня включился счётчик.

Он промолчал, а я вздохнула. Опустила глаза и стала смотреть себе под ноги, на вишнёвого цвета ковролин.

- Давид, дело даже не в свадьбе, - сказала я, в конце концов. – А в том, что она дала мне чётко понять – она мне жизни не даст. Она хочет, чтобы я организовала для вас свадебный банкет. Чтобы я оформляла зал, покупала цветы, подготовила меню… и чтобы я улыбалась. А я, честно, тебе скажу: не смогу.

Давид ещё ниже опустил голову, и мы теперь стояли, почти касаясь друг друга щеками.

- А если я не смогу, значит, меня уволят. Это же свадьба года, да? – Я сама себе кивнула. – И в этом городе я на свою должность работу не найду, меня просто не возьмут.

- Ты себе больше напридумывала.

- Я не хочу ничего придумывать. Хочешь жениться, надень на свою жену ошейник и женись в другом месте, - высказала я ему буквально в лицо, в его гладко выбритую щёку. – Иначе я соберу вещи и вернусь в Питер. Там для меня работа есть.

- Ты меня шантажируешь? – поразился он.

- А ты воспринял это как шантаж? Здорово. А это моя жизнь, представляешь?

- Лида, ну какой Питер? Что ты там будешь делать?

Я с чувством всплеснула руками.

- Жить и работать! Может, ты не поверишь, но у меня неплохо получалось!

- Настолько, что ты приехала оттуда ни с чем!

Я несогласно ткнула в него пальцем.

- Не смей меня обвинять!

- Я не обвиняю, - рыкнул Давид негромко, - предлагаю голову включить и подумать!