Анна Бэнкс - Анна Бэнкс

Но нужно прекратить так думать. Прошли недели с тех пор, как король пытался поцеловать меня той ночью, на вершине пирамиды, и с тех пор я каждый день желала, чтобы он попытался вновь. Тем не менее я упустила все шансы, которые у меня были, чтобы подать ему знак, что он должен предпринять еще одну попытку. Что он должен шагнуть немного дальше, чем просто говорить, как хорошо я выгляжу или насколько я сообразительна в суде. Например, взять и убрать мне волосы за ухо, когда они упадут на лицо. Но каждый раз он останавливается там, где я хочу, чтобы он остановился.

Возможно, его интерес ко мне теперь совсем угас. Может поэтому он такой тихий сегодня. Казалось, он не особо обрадовался, когда Сетос пригласил меня в качестве гостя. Но разве я могу винить его. Я по отношению к нему такая же холодная, как утро в Серубеле.

О, какая же я дура, что думаю об этом, вместо того чтобы направить своё внимание на королевскую трапезу. Что я чахну по королю, который охладел ко мне, и игнорирую принца, который очень мной интересуется.

- Ты почти ничего не ешь, брат. Ты не заболел? - спрашивает Сетос с полным ртом кленового пирога - одного из моих самых любимых блюд в Серубеле. - Ты знаешь, мне нравится серубельская еда. Нужно делать такие ужины почаще.

- Значит, ты собираешься обедать во дворце чаще чем раз в две недели? - сухо спрашивает Тарик.

- Почему бы и нет, если Сепора присоединится к нам, и мы поэкспериментируем с другими серубельскими угощениями?

Тарик выпрямляется на стуле, сложив руки на коленях, и игнорирует энтузиазм брата. Он бросает на меня серьёзный взгляд.

- Надеюсь, это не бездумно с моей стороны, заказать сегодня вечером серубельские блюда. Этот ужин должен был оказать вам честь, а не пробудить тоску по дому. Вы едва прикоснулись к еде. И вы не пьете достаточного количества воды.

Ага. Король Сокол все еще обращает на меня внимание.

- Мой желудок еще не полностью восстановился, Ваше Величество, но очень мило с вашей стороны, что при выборе меню сегодня вечером вы подумали обо мне. Это честь для меня.

Но мое последнее предложение остается неуслышанным, потому что на стол падает поднос с едой, а на мои колени приземляется лицо слуги. Из его ушей и носа течёт кровь. Его рот открыт, а глаза смотрят на меня, но не видят. Я обхватываю его голову руками, прежде чем он успевает соскользнуть на пол.

Мгновенно Тарик и Сетос вскакивают на ноги и становятся по обе стороны от меня. Тарик забирает у меня парня и осторожно садит на стоящий рядом стул. Когда он кладёт его голову на спинку, у парня закатываются глаза.

Он заболел Тихой Чумой.

- Охрана! - кричит Тарик. - Отнесите его в его комнату и немедленно позовите Целителя Сая, - повернувшись ко мне, он добавляет. - Сепора, вы должны отойти от него.

Но я не могу. Я вообще не могу двигаться. Потому что у мальчика Тихая Чума, и он умирает на моих глазах. Мои мысли мучают меня, когда я представляю, что произойдет, если у Сая больше не будет спектория, чтобы помочь ему. Если он полностью закончится, что как я знаю, однажды произойдет, тогда этот мальчик не выживет. Похоже, что он ненамного моложе Тарика.

А что, если заболеет Тарик? И почему король вообще так много для меня значит? Я должна прекратить думать об этом, да побыстрее, прежде чем полностью лишусь способности рассуждать логически.

Я обдумываю это, когда охранники забирают слугу, и я ощущаю пристальный взгляд короля. Нельзя думать о том, что однажды это может быть он, потому что даже тогда мне придётся сохранить свой секрет.

Дар Создания ещё никогда не был таким бременем для меня, как сейчас.

Тарик сжимает губы в тонкую линию.

- Я приношу извинения, барышня Сепора. Я даже не догадывался, что он болен. Вы бледны. Наверное, нам стоит прервать вечер, чтобы вы могли отдохнуть, - и очень любезным тоном добавляет. – Чтобы вы могли более тщательно поразмышлять о том вопросе, который в настоящий момент беспокоит нас.

Он хочет, чтобы я подумала об этом мальчике и о том, что может произойти, если в Теории закончится спекторий. Неужели он специально привел сюда мальчика, чтобы добиться своей цели?

Может ли Тарик быть таким жестоким? До сих пор я думала, что нет. Но мальчик прислуживал мне, верно? Разве это может быть случайностью?

Меня охватывает гнев, заставляя покрыться щеки румянцем совсем другого характера, чем тот, который обычно вызывает Тарик.

- Бред, - говорит Сетос, хлопая по столу. - То, что ей нужно, это физическое напряжение, чтобы отвлечь мысли от случившегося. Почему ты хочешь, чтобы она думала о таких неприятных событиях, брат? - Сетос похлопывает меня по руке почти как ребёнка. - Вот увидите, барышня Сепора. Мне физические нагрузки всегда помогают.