Дарья - RIP Tilli Koul

зрение.

— Прости, — сказала я, — прости, что у тебя была такая жизнь.

Я начала убирать свою руку. Нужно уходить, чтобы сказать быкам, что пленник

умер. Но как только моя ладонь стала двигаться, она упала с ледяной кожи Заала. Прежде

чем я это поняла, мои бицепсы сжимали сильные руки, и знакомая пара нефритово-

зеленых глаз внезапно впилась в мои глаза. Сто десять килограмм первоклассных мышц

прижимали меня к полу…

Я покачала головой и посмотрела на Заала, который сейчас спит. Я не могла не

вспомнить чувство его огромного тела, возвышающегося надо мной, его резко очерченное

лицо, такое первобытное и грубое. Сначала я была в ужасе. Савин и Илья нашли меня, встречаясь взаимными взглядами ярости с моими глазами. Затем исчезли все страхи, когда

Заал оттолкнул меня назад, чтобы защитить.

Этот монстр, это животное, этот, по-видимому, безнадежный человек защитил

меня. И теперь я сидела с ним. Моя одержимость во плоти. Моя запрещенная зависимость.

Это мой шанс сбежать отсюда. Я знала, что он будет спать в течение следующих

нескольких часов. Черт, я знала его ежедневную рутину. Но когда мой разум пытался

убедить меня уйти, мое сердце удерживало меня на месте.

Взглянув на Заала, я подошла ближе. Пользуясь случаем, я смогла откинуть его

грязные спутанные черные волосы с лица. Мои губы раздвинулись, и я резко вздохнула, когда увидела его черты вблизи.

Указательным пальцем я медленно провела по его широкому лбу, затем носу и, наконец, челюсти. Он был красивым, экзотичным, и настоящим мужчиной. Но он был

сильно неопрятен, волосы грязные, а его тело все еще было в пятнах крови.

Осмотрела скудную комнату — здесь нечем было его отмыть. Я не могла оставить

его таким, окровавленным и грязным.

Решившись, я поднялась на ноги и направилась вверх по лестнице. Когда я открыла

дверь в подвал, Савин и Илья внезапно оказались перед моим лицом.

Они были в ярости.

— О чем ты думала, спускаясь туда? — холодно спросил Савин. — Он мог убить

тебя.

Не обращая внимания на Савина, я обошла его и направилась в ванную

внизу. Обыскав шкафчики, я быстро нашла губку для ванны, гель для душа, шампунь, кондиционер, несколько полотенец и расческу. Взяв их в руки, я направилась на кухню и

вытащила большую миску.

Илья подошел к стойке. Его взгляд упал на предметы, лежащие передо мной.

— Ты это не серьезно?! — недоверчиво спросил он. Я не сказала ни слова, когда

двинулась за горячей водой и наполнила миску на три четверти.

— Мисс Толстая, ты туда не вернешься. Мы не можем этого допустить.

Моя спина напряглась, и я повернулась лицом к Илье, к которому присоединился

еще и злобный Савин.

— Я собираюсь сказать это как можно более вежливо, ребята. Я знаю вас обоих всю

свою жизнь, ваши отцы достойно служили моим. Я люблю и уважаю вас как друзей и как

моих охранников, но вы не будете меня опекать. Мне не двенадцать, и мне не нужно ваше

гребаное разрешение, чтобы что-то сделать.

Я подняла миску и поставила рядом с другими предметами. Увидев сумку для

покупок на крючке, я наполнила ее необходимыми предметами и перекинула через

плечо. Глядя на своих быков, я добавила:

— Да, я женщина из Братвы. Меня контролирует мой отец, мой Пахан, а теперь мой

брат — Князь. Но я говорю вам сейчас, что я не намерена выслушивать ваши речи, будто

я чертов заблудший ребенок. — Мои глаза сузились. — Я возвращаюсь в подвал, чтобы

помыть человека, которого оставили там гнить в течение двух чертовых недель. Мужчину, как я предполагала, умершего одиноким на том ужасном, жестком, резиновом полу, и все, что вы двое можете с этим поделать — сладкий трах.

Я подняла миску и обошла их. Илья выругался, и Савин встал на моем пути.

— Он Костава, — выплюнул он в смертельной тишине. — Ты Толстая. И, тем не

менее, ты помогаешь ему? Князь ему помогает? Я не понимаю, что, черт возьми, происходит. Когда его только нашли, то должны были убить, повесить и выставить

напоказ на улице.

На мгновение я почувствовала вспышку стыда. Настоящий позор, что я собиралась

помочь врагу. Но нечто более сильное преодолело этот позор — необходимость помочь

Заалу. Нужно быть рядом с ним. Я не могла бы это объяснить. Конечно, это было

нерационально, это было неправильно, но я должна была. У него больше никого нет.

Была лишь я.

Не обращая внимания на мужчин, я направилась в подвал, и Илья крикнул: