Вадим Филоненко: Ваншот. За пределом

Уф, не парализован. Прямо камень с души. Только сильно раздражало, что он упорно звал меня Сорок Шестым. Мог бы не полениться и посмотреть моё имя, оно в студенческом билете чёрным по белому написано. А билет в момент взрыва находился при мне – в кармане джинсов, я ж как раз в универ ехал. Только этому интерну недоделанному явно в лом. Вон даже не удосужился лично зайти к пациенту, предпочитает сидеть... ну, где он там сидит... Кстати, через какое устройство мы с ним общаемся, никак не пойму. Динамиков вроде не видно. В любом случае, мог бы и подойти ко мне лично. Явно молодой совсем, а пациентов уже за людей не считает, по номерам нас зовёт. Видать, я у него уже сорок шестой. Вот ведь “свезло” – достался мне лентяй и, наверняка, двоечник.

Пока эти мысли крутились в голове, я машинально пытался пошевелить рукой или ногой.

И у меня получилось! Я вновь почувствовал свое тело. Правда, был некий дискомфорт в ощущениях...

– Так, настройка завершена, – вновь объявился врач. – Громила, попробуй встать.

Громила? Хм... Никто меня так никогда не называл. Звучит приятно! Моё негативное отношение к коновалу слегка поуменьшилось.

Я постарался расправить плечи, выкатить грудь колесом. Получилось не очень – меня ощутимо шатало. И все-таки удалось подняться на ноги. Дискомфорт усилился. Я беспокойно завертел головой, рассматривая руки и ноги. Потом принялся ощупывать себя целиком, постепенно осознавая страшную правду: тело не мое! Чужое. Незнакомое. Полуголое в одних плавках и... чернокожее! Чернее некуда. Как смоль. Даже у негров не бывает такой совершенной черноты! Моя кожа словно соткана из мрака, только осязаемого и лоснящегося, будто смазанного маслом. Абсолютно не человеческая!

Получается, никакого невидимого врача нет, как и странной комнаты. Они существуют только в моем воспаленном сознании. Это бред. Предсмертный бред. На самом деле я лежу сейчас в агонии в покореженном после взрыва вагоне среди трупов и вижу сон наяву. Или меня все-таки спасли, отвезли в больницу – нормальную, а не как эта! – и теперь я в глубокой коме, а больное сознание подсовывает мне ирреальные галлюцинации.

От таких мыслей ноги подкосились, я сполз прямо на пол. Растекся амебой. В переносном смысле, конечно. Мое несуществующее невозможное тело оставалось непривычно накачанным и мускулистым. И черным. С огромными пудовыми кулаками, бицепсами, трицепсами и другими цепсами.

– Э, Сорок Шестой. Ты чего там уселся? – проявил недовольство невидимый собеседник. – А ну-ка вставай. Сейчас адреналина подкачаю...

Я ощутил прилив сил, словно и впрямь получил инъекцию адреналина.

– Так должно быть лучше. Теперь давай поднимайся, – не унимался голос.

Я не стал торопиться. Прежде надо осмыслить ситуацию.

Если на самом деле я в коме, то надо скорее очнуться. А если это предсмертный бред, то... пусть продолжается. Возвращаться в кровавую реальность не хотелось. Лучше тихо-мирно отойти в мир иной, ощущая себя небывало сильным, здоровым, способным рукой подковы гнуть.

Захотелось поиграть внезапно обретенными мускулами, пока ещё есть время. Ну-ка, ну-ка...

Присмотрелся к ножкам кровати. С виду массивные, металлические, да еще и намертво привинчены к полу. Эх, силушка богатырская! Разгуляй рука, раззудись плечо. Ухватившись обеими руками за нижний край кровати, напрягся изо всех сил, зарычал и... оторвал ножки от пола вместе с болтами. С мясом из пола выдрал. Круто! Во мы чего могём!

– С адреналином я переборщил, – тут же прокомментировал голос мой поступок. – Надо чуть убавить. А в целом неплохо, Сорок Шестой. Общее физическое развитие в пределах нормы. Теперь давай-ка проверим уровень твоего интеллекта. Проведем короткий тест-драйв.

Нет, ну совсем эта галлюцинация оборзела. То, что он ни разу не врач, а это не больница, я больше не сомневался. Разве что психушка.

– Слышь, ты. Хочешь драйва, вон в боксеры иди, – мой ответ прозвучал довольно резко. – Там на ринге тебя и оттестят, и отдрайвят. А меня тестировать не надо. Лучше скажи, кто ты? Где я? И что со мной?

От моего ответа он завис конкретно. Пару минут царило молчание.

– Кажись, оцифровка сбойнула. Или баг проскочил. Вот ведь непруха, – проигнорировав мои вопросы, себе под нос пробормотал он. – Попробуем перенастроить. Усилить пси-нагрузку...

– Э! – забеспокоился я. Слово “пси” мне очень не понравилось. Этот невидимый гад явно собирался как-то влиять на мозг. На мой между прочим. – Не вздумай! Себя перенастраива...