Лора Ли - В объятиях волка

Они забрали у него Грейс. Из-за него она была ранена, могла умереть. В одиночестве. Матиас посмотрел на свои травмированные руки и увидел ее кровь, услышал рваное рычание, которое вырвалось из его горла. Он был потерян.

Матиас вновь осмотрелся и понял, что без Грейс его душа просто-напросто потеряна.

Андерсен вошел в приемную хирургии. Его жена, сыновья и их семьи шли позади него. Он знал, что это он в момент, когда увидел его, того молодого человека, которого сказал ему найти Джонас Уайетт.

Одетый в черную кожу, испачканную кровью. Лицо его покоилось в широких руках, как и длинные темные волосы, свисавшие вокруг них.

Он сидел один. Другие семьи, ждущие новостей о своих любимых, были собраны в другой стороне комнаты, бросая осторожные взгляды в его сторону.

Матиас Слотер.

Конечно, Грейс рассказывала ему о Матиасе. Но не как он выглядел или об ауре опасности, окружающей его. Она говорила ему вещи, о которых будет думать только женщина. Такие вещи, как печаль, осторожность, о том, что он заставлял ее чувствовать.

Джо тяжело вздохнул. Этот мужчина заставил его дочь чувствовать себя живой. Грейс сказала: «Как будто за каждым углом приключение, папа.» И она смеялась. Но он слышал любовь в том смехе. Это мужчина его дочери. И это делало его семьей. Несмотря ни на что. Голова Матиаса поднялась, и травмированное лицо осматривало все вокруг, когда он убрал длинные темные волосы с него. Его фигура была внушительной. Встав на ноги, Матиас зашагал к окну, посмотрел, подошел назад к маленькому столу, сел, пытаясь смешаться с тенями комнаты. Джо видел попытки мужчины стать невидимым, и это беспокоило его. Джонас не очень много рассказывал об этом Волке Пород, но Джо научился несколько лет назад читать между строк. И то, что он ощутил, а не услышал, заставило его переживать за молодого человека.

Джо сопротивлялся собственному страху, собственному гневу при мысли о дочери, лежащей в хирургии, о пули в ее груди, о жизни, висевшей на волоске.

«Папа, я люблю тебя, как цветок любит солнце. А ты знаешь, что они любят его, потому что они открываются и раскрывают свои лепестки, как руки. Ты заметил это, папа? Они обнимают солнце, потому что оно бережно хранит их и согревает,» — ему пришлось сморгнуть, чтобы бороться со слезами при воспоминаниях о ней, когда ей было едва десять, пытаясь решить проблему, с которой столкнулась в школе. Грейс была его диким ребенком. Она боролась и дралась, залезала на деревья и прыгала в воду, которая была глубже ее роста. Как и сейчас. И так же, как он всегда знал, что она сделает, она выбрала мужчину достаточно сильного для участия в приключениях. Грейс любила приключения. Она ограничила их в последнее время, упорно работала и никогда не попадала в беду. Но ей все еще нравилось залезать на деревья и ей нравились глубокие воды.

— Вон он. Джо, почему ты просто стоишь здесь? — его жена, Джанет, обошла его, ее все еще красивая фигурка была натянута страхом за дочь и беспокойством за этого Породу, о котором их дочь так хорошо отзывалась.

Матиас Слотер был испачкан грязью и кровью их дочери, и его лицо было измучено, как у дикаря. Его вид разбивал Джо сердце.

Пока Джо стоял там, Джанет и три его невестки оставили его наедине с его молчаливыми сыновьями. Старшие братья Грейс сильно походили на Джо. Они наблюдали и оценивали. Джо оглянулся назад, посмотрел в их глаза и понял, что парни видели тоже самое, что и он: мужчину, почти сломанного. Породы жили ужаснейшей жизнью. Если слова Джонаса Уайетта были правдой, то этот мужчина Пород знал ад, который не каждый видел.

Если он любит Грейс так, как сказал Уайетт, то страх, который он сейчас чувствовал, был ошеломляющим.

Он видел, как Джанет с ее спутанными седыми волосами длиной до плеч и миниатюрной фигурой бесстрашно шла прямо к Породе.

Голова мужчины поднялась, и его глаза изобиловали гневом и мучением, когда он взглянул на Джанет. Джо увидел момент, когда Матиас понял, кто перед ним. Выражение его лица изменилось, его покрасневшие глаза наполнились влагой, и он прошептал грубым, рычащим голосом:

— Она — мое Солнце, — и Джо понял в тот момент, что Матиас Слотер часть их семьи.

Матиас не был готов к семье Грейс. Должно быть они злы, разгневаны за опасность, которой он подверг их дочь. Теперь они точно не примут его. Если она выживет, они потребуют, чтобы он убрался из ее жизни, и, ей-богу, он их не обвинял. Он уставился на свои руки. Он не смог вымыть кровь Грейс с них, это всё, за что он держался, ее кровь, покрывающая его кожу, напоминающая, что ее любовь не была сном. Это было на самом деле. Так реально, как и то, какую борьбу она вела за свою жизнь прямо сейчас.