Энтони Готтлиб - Мечта о Просвещении. Рассвет философии Нового времени

Бейль подытоживает: «…каким образом вносится зло под властью бесконечно доброго, бесконечно святого, бесконечно могущественного высочайшего существа — это не только необъяснимо, но и непостижимо» 14. Однако он не пытался показать, что Бог плохой, слабый или его не существует, — по крайней мере, он не претендовал на это. Как заявлял Бейль, он стремился убедить своих читателей в том, что уверенность в божьей благости и всемогуществе может строиться исключительно на вере, потому что человеческий разум был слишком слаб, чтобы разгадать эти высшие тайны. По его словам, скептицизм «может быть употреблен для того, чтобы, показав человеку, что он пребывает во мраке неведения, заставить его призвать помощь свыше и подчиниться авторитету веры» 15.

Некоторые читатели Бейля считали эту позицию дипломатической уловкой. Многие верующие, которые с подозрением относились к нему, и некоторые более поздние поклонники, которые были неверующими, считали, что цель Бейля состояла в том, чтобы подорвать христианство, притворяясь его поборником. Зачем еще ему могло понадобиться постоянно ставить под сомнение богословские аргументы и позиции, такие как порочность атеистов, общепринятые объяснения зла и повседневные суеверия, полезно укреплявшие веру? Как мы увидим, Дэвид Юм позже использовал ход, в котором подозревали Бейля[8], тем не менее нет серьезных оснований считать, что Бейль был последовательным неверующим юмовского образца. В отличие от Юма, Бейль был активным членом своей церкви, и не обнаружено никаких его личных записей c признаниями в неверии.

Возможно, вера Бейля была сильнее в одних случаях и слабее в других. Это, вероятно, соответствовало его интеллектуальной позиции, заключавшейся в постоянном сомнении и неудовлетворенности устоявшимися догмами. Бейля очень привлекал пирронизм, который он описывал как «искусство обсуждать все вопросы, всегда приходя к воздержанию от суждения» 16. У него была привычка использовать аргументы древних скептиков, которые позднейшие философы чаще всего заимствовали из его «Словаря», и для Бейля было естественно иногда ощущать силу таких аргументов острее, чем в другие моменты. Он писал, что пирронизм может быть опасен в религии, — не следует заходить так далеко, чтобы воздерживаться от суждения о существовании Бога. Однако осторожное отношение в духе умеренного скептицизма было правильным как в вопросах науки и политики, так и в некоторых тонкостях богословия. По-видимому, самым глубоким убеждением Бейля было то, что человеческий разум хрупок и ограничен. Невозможность рационально постичь Божью благость была тому примером. Таким образом, нужно продолжать исследовать и задавать вопросы в духе Сократа и пирронистов и никогда не впадать в интеллектуальное самодовольство.

Существует легенда, будто французский кардинал однажды спросил у Бейля о его религиозных убеждениях. Говорят, Бейль ответил: «Я хороший протестант… ведь… я протестую против всего, что говорится и делается» 17. Независимо от того, произносил он или нет эти слова, в них воплощен его дух. Именно критическое отношение Бейля практически ко всему сделало его кем-то вроде Сократа для тех мыслителей в XVIII в., и не только, кто полагали себя просвещенными.

Глава 6

НАИЛУЧШИЙ ИЗ ВОЗМОЖНЫХ КОМПРОМИССОВ

Лейбниц

«Тому, кто принимается сравнивать свои таланты с талантами Лейбница, — писал Дени Дидро, — сразу же хочется выбросить свои книги и уйти умирать в каком-нибудь тихом уголке» 1. Дидро, автор множества статей в знаменитой 35-томной «Энциклопедии» и ее идейный вдохновитель, сам был влиятельнейшим мыслителем. Он редко соглашался с Лейбницем и знал лишь часть его работ. Но он был достаточно знаком с его работами и деятельностью, чтобы видеть, что единственная уместная первая реакция на них — благоговейный ступор. Готфрид Лейбниц, родившийся в Лейпциге в 1646 г. и умерший в 1716 г., был величайшим эрудитом со времен Аристотеля; а третьего, способного встать с ними рядом, пока еще не было.

Лейбниц опубликовал лишь малую часть своих трудов, в изобилии томящихся до сих пор в архивах. Помимо философии, его помнят главным образом за его достижения в математике, логике и физике, но даже в этих областях опубликовано лишь около десятой части его работ. Лейбниц был одним из двух независимых первооткрывателей исчисления бесконечно малых — ключевого инструмента математического анализа. Ньютон разработал его раньше, но опубликовал свои работы позднее, и именно обозначения, терминология и методы Лейбница используются математиками сегодня. Лейбниц также изобрел новаторскую разновидность механического калькулятора; он разработал двоичную арифметику с использованием 0 и 1, на которой впоследствии были основаны цифровые компьютеры; и если бы его работа по математической логике обнаружилась раньше, чем это произошло, то Лейбница считали бы отцом этого предмета, являющегося своего рода алгеброй для мыслей. Большинство работ Лейбница по логике были опубликованы лишь в XIX в., как раз после того, как другие математики начали исследовать подобные идеи. В физике он внес значительный вклад в динамику и приблизился к современной концепции кинетической энергии.