Константин Дадов - Дискорд однажды - Дискорд навсегда (СИ)

- мои маленькие пони, не стоит расстраиваться. - Тихим и мелодичным голосом нарушила тишину Луна. - Я прекрасно понимаю, что у многих из вас есть те, кого вы не можете оставить позади себя, а потому не виню вас в вашем выборе. Те, кто не вступит в ночную гвардию, завтра утром получат особые распоряжения от моей сестры и вернутся к себе домой. Сейчас же, ступайте... вам следует хорошо отдохнуть.

Подняв взгляды от земли, пегасы увидели добрую улыбку на губах младшей из принцесс аликорнов, и они почти физически ощутили, как с сердец падает тяжелый груз и даже дышать становится легче. Глупые но счастливые улыбки, сами собой наползали на мордочки, в то время как стараясь сохранять строй, они покидали площадку.

- вы сделали свой выбор, и я надеюсь что никто из нас о нем не пожалеет. - Вновь заговорил капитан, возвращая атмосферу напряженной торжественности. - Построиться в колонну по одному!

Бесшумно рядом с принцессой появились еще двое гвардейцев, один из которых принес большую серебряную чашу, заполненную чуть розоватой жидкостью, а другой усевшись на круп, приготовил письменные принадлежности, что бы записывать новые имена и звания новоявленных гвардейцев.

- первый. - Подозвал крупного темно синего пегаса капитан.

- Блю Рэйн сэр. - Замерев по стойке "смирно", доложился летун.

- делаешь один глоток, затем ложишься на землю перед принцессой и ждешь пока тебе не прикажут встать. - Отдал последние распоряжения гвардеец, и жестом приказал проходить.

Пегас послушно выполнил указания, слегка скривившись от вкуса сильно разбавленной крови, и на всякий случай закрыл глаза.

Луна прикоснулась правым передним копытцем к лбу добровольца, и направила свою магию. Новоявленного гвардейца окутал ореол темно синей энергии, который продержался целую минуту, а когда развеялся, то все присутствующие увидели произошедшие с жеребцом изменения.

В первую очередь, в глаза бросались крылья, ставшие отдаленно похожими на драконьи, покрывающая тело шерстка словно выцвела и посветлела, зрачки вытянулись в вертикальные щелки, а во рту появились заостренные клыки.

- встань. - Мягко но настойчиво приказала Луна. - Отныне твое имя Блю Блад. Служи верно и с честью.

- я не подведу вас, ваше величество. - Поклонившись, гвардеец отошел в сторону, где его тут же окружили его новые сородичи, начавшие помогать облачиться в гвардейские доспехи.

- второй. - Нарушая установившуюся тишину, и одновременно придавая уверенности кандидату, позвал капитан.

Ритуал продолжился, затянувшись на долгие три часа. Несколько раз членам ночной гвардии, приходилось пополнять содержимое чаши, в результате чего совершенно ни у кого не осталось сомнений о том, что же именно они пьют.

Белый пегас шел последним, и его одновременно раздирали противоречивые чувства. С одной стороны он боялся того, что принцесса почувствует его суть воплощения одного из пороков, с другой же стороны хотел скорее получить защиту от своего покровителя... при этом даже не осознавая, что Дискорд с нетерпением ожидает начала ритуала.

Глоток сильно разбавленной крови, волной прокатился по горлу и жидкость устремилась к желудку. Альбинос улегся на землю перед младшей из правительниц Эквестрии, и закрыв глаза, на всякий случай задержал дыхание. Когда копытце принцессы, (порядком истощившей свои силы за эту ночь), коснулось головы, по всему телу распространилась обжигающая прохлада, надежно заглушающая боль от перестройки организма.

Луне показалось, что последнее превращение продолжалось чуть дольше остальных, а так же потребовало несколько больших затрат магии... впрочем она уже была уставшей, и почудиться в таких условиях могло всякое. Когда же сила кобылы отхлынула назад, частично возвращаясь в магический резерв, она не заметила маленькую темно алую искорку, поспешно затерявшуюся вглуби ее сущности и никак более себя не проявляющую.

Никто, ни полубогиня Луна, ни "рыцарь порока" гордыня, ни тем более бойцы ночной гвардии, не слышали радостного, безумного и триумфального хохота существа, находящегося от места событий невообразимо далеко, но при этом опасно близко.

Дискорд же хохотал и не мог остановиться, всеми фибрами души ощущая, как малая частица его сущности, изменяясь под воздействием чужой силы, укореняется в сущности полубогини. Пока что процесс не зашел слишком далеко, его можно было остановить и обратить, но бог пороков не собирался проявлять свою силу раньше, нежели это будет необходимо ему.