Всеслав Соколов - Молодой маг

— А может, вы меня чему-нибудь научите?

— А ты разве собрался жить со мной в лесу ещё пять лет? Нет, сынок, не научу, я давно уже никого не учу, да и не хочу я этим заниматься, дам только тебе совет, пользуйся своей силой только в крайнем случае, а иначе ты быстро сгоришь.

Целый месяц я жил у архимага, учился местным реалиям, географии, истории, этикету, немного научился владеть подаренной мне Дементием шпагой. Я упорно пытался тренироваться под надзором Дементия, но постепенно моя работоспособность начала снижаться, тоска с каждым днём наваливалась на плечи и в один из дней я сказал Дементию, что ухожу. Тот в ответ лишь пожал плечами.

— А я всё гадал, когда же ты засобираешься в дорогу, так всегда бывает. Так, Юный герой, я уверен, что судьба еще сведет нас с тобой, и прими на прощанье мой подарок.

Он достал из кармана, какой-то амулет на веревочке.

— Это амулет стихий. Он поможет тебе, когда придёт время. Ни при каких обстоятельствах не снимай его. А теперь иди. До свидания, Антон Остров. Не потеряй амулет и будь аккуратен.

В голосе старого хранителя была печаль.

Перед походом хранитель меня очень хорошо снарядил. Дал новую одежду. И где он её взял в лесу? Сумку я оставил свою. В неё вместилось достаточно много еды. Рядом подвесил котелок. На поясе у меня были фляга, нож и шпага. Ещё старый хранитель дал мне плащ из эльфийской ткани, всё в Толкиновских традиция, лёгкий, но прочный, в жару в нём было прохладно, а в холод тепло, я долго не мог понять, как же достигается такой эффект, но когда спросил Дементий тот лишь многозначительно поднял палец вверх и сказал.

— Магия!

Также он дал мне карту и научил ориентироваться по Хенгену, местному светилу, и звездам. Ежедневник мне мой хранитель вернул и велел никому не показывать, а то засмеют. Я с обидой засунул наш с Алисой мемуары в сумку. Эксперименты он посоветовал больше не повторять, а то забросит на Хенген и прощай юный волшебник по имени Антон.

И с этим напутствием я направился в большой, неизвестный для меня мир. Над головой ярко светил Хенген, но в лесу жар его лучей не ощущался, небо плотно перекрывалось широкими кронами деревьев, поэтому в лесу царила прохлада и полумрак, живности почти никакой не было, редко между деревьев мелькали птицы, один раз видел облезлого зайца.

Путь по лесу для меня, человека, привыкшего к машинам и технике, давался тяжело, уже через несколько километров сделал первый привал, и в таком темпе мне нужно было двигаться целую декаду, десять дней, а может и больше, всё зависит от того как я буду идти. И мне в любом придётся столкнуться с разными трудностями походной жизни. Первой трудностью оказалось то, что сбился с намеченного пути, и забрал чуть восточнее чем предполагалось. По слова Дементия, мне нужно было идти строго на юг прямо до гор, а там я бы вышел к Скальному перевалу и перебрался на другую сторону гор, в уже обжитую людьми, но то что я забрал восточнее я узнал лишь после происшествия, которое чуть не стало моим последним происшествием в этой жизни.

Эта беда появилась на шестой день движения по лесу. Я вышел на поляну, на которой тихо и мирно, никого не трогая, отдыхали волки в количестве четырех взрослых особей.

Шёл я и никого не трогал, увидел просвет между деревьев и услышал журчание воды и решил остановиться на полянке с небольшим бьющим из воды ключом. Вода закончилась у меня ещё вчера вечером, а найти в темноте какой-нибудь источник не получилось.

И я, лишь заслышав журчание воды, помчался, сломя голову, к родничку. Припал, напился и слышу, как кто-то тихонечко рычит у меня за спиной. Я аккуратно разворачиваюсь и замираю в ступоре. Четыре огромных волка, нет, не волка — волчары, матёрые и голодные как черти уставились на меня в немом изумлении. Так быстро я никогда не летал, да я вообще, никогда не летал, а тут я очутился на дереве, чуть ли ни на самой макушке. Сижу и дрожу, как листок. Эта импровизированная маскировка, к сожалению, не сработала на волках, и они попробовали полезть следом за мной, но две руки — это не четыре лапы, всё-таки не зря человек произошёл от обезьяны, навыки наших далёких предков спаси мне жизнь. Но что делать дальше я не знал, ветер мерно качал макушку дерева, дерево мерно качало меня, а выхода из этой ситуации я не видел.

Просидел я на макушке дерева часа два, не меньше, волки уходить никуда не

Собирались, они спокойно улеглись под деревом и стали ожидать, когда же я «созрею» и свалюсь к ним в пасть. Я ничего не мог придумать, мне оставалось лишь сидеть и догрызать последние сухари из запасов Дементия.