Владимир Соколовский - Рыжая магия

Ночью неизвестные люди забрались в экскаватор, разбили приборы и нарушили что-то в моторе. Экскаваторщик пришел, поругался, потребовал составить акт и сказал, что минимум неделю — ни-ни, никакой работы. Котлован копать вручную не станешь, не те времена. И все побрели в будку.

Бригадир Костя Фомин сел за стол и начал делать расчеты к курсовой. Дядя Миша рассказал очередную байку: как в один буфет забежал подвыпивший мужик и тут же, на глазах у всех, овладел буфетчицей. А медицинская экспертиза показала, что если бы он в тот момент немедленно ею не овладел, то тут же бы и умер в страшных муках. И поэтому ему ничего не было.

Рассказ вызвал оживленный разговор.

— Вполне возможное дело, — рассудил Федя Гильмуллин. — Со мной тоже однажды случилось. В семьдесять втором или третьем выписали, помню, из больницы. С переломом ноги лежал. Ну, к дому на такси, чин чинарем… Гляжу: дверь открыта, белье в палисаднике, ага, значит, баба дома. И тут, братцы, будто по башке меня огрели. Кровь, что ли, после долгого застоя в голову бросилась? Махнул в огород, поленом по гипсу — б-бац!! Развалил на-раз. Домой врываюсь, и — а-ах ты, что тут было!.. — лохматые его брови метнулись вверх, он тяжко задышал и шумно потянул в себя слюну.

— Так то своя баба, — резонно сказал бывший рецидивист Геня Скрипов. — А тут — натуральная сто семнадцатая, вторая часть.

Витька Федяев, молодой специалист, биолог по образованию, не вмешивался в их разговор. Он сидел в уголке и спокойно почитывал книжечку старинной мексиканской поэтессы Хуаны де ла Крус. Перед тем как попасть в бригаду, он поработал три месяца по распределению в далекой деревенской школе, но сбежал оттуда и устроился в СМУ, заявив, что он студент, перевелся только что на вечернее, желая покончить со студенческой нищетой и ознакомиться с прямым производством. Его оформили в два счета, без лишних расспросов. Ему нравилось работать в бригаде гораздо больше, чем в школе. Во-первых, веселее, а во-вторых — здесь лишь бы работал, как все, а до остального никому нет никакого дела.

Хлопнула дверь — в будку зашел Толик Рябуха. Он сегодня маленько опоздал.

— У стенки спал! — обрадовавшись новому поводу для разговора, возгласил дядя Миша.

Но Толик не откликнулся. Он и правда не выспался, глаза были красные. Толик в прошлом году демобилизовался из армии. Определившись на стройку и поселясь в общежитии, он объявил себя диск-жокеем и сказал, что намерен организовать дискотеку. Ему сразу выделили отдельную комнату, которой он теперь и пользовался вовсю.

— У стенки-то у стенки, — проговорил наконец Рябуха, и в будке пахнуло густым застарелым перегаром, — да только не выпить ли нам пивка?

Все переглянулись. Захотелось пива.

— Отставить! — обрубил намерение бригадир. — Идите хоть поработайте немного. Чистить территорию, забор обратно ставить, дыру заколачивать.

Снова забили дыру, хоть и понимали никчемность этого дела: каждый день ее забивали, а она появлялась и появлялась. Да и как ей не появляться, если через стройку — ближайший проход к домам? Бригадир Костя одно время убеждал начальство вообще ее не заколачивать, потому что никакого толку. Но оно, начальство, упрямо стояло на своем: пусть все будет как положено. Чин чином. Через стройку все равно ходили, воровали разную мелочь и не мелочь, безобразничали, зато душа у начальников была на месте.

Вот они и сами пожаловали: прораб СМУ Рудик Пьянков и какой-то мужичок из управления механизации, которому принадлежал экскаватор. И еще подъехала машина — из нее вылез не кто иной, как сам начальник СМУ Илья Иванович Муромцев. Необхватный, кудрявый, бородища лопатой, нос картошкой, негнущиеся ноги-тумбы, словно он их отсидел однажды и навсегда. Остановил криком тех двоих, зачастил бойким владимирским говорочком.

— Ы! — разозлился Толик. — Сходили, называется, попили пивка…

— Ты не гуди, обожди, — сказал ему рассудительный дядя Миша. — У начальства свои заботы, у нас свои. Потолкутся и уедут, а наше, как говорится, дело правое.

Разговор строительного и механизаторского начальства поначалу не клеился: строители заявили, что ставить здесь сторожа им никто не позволит, потому что с какой это стати у них должна болеть голова за чужой экскаватор? А в будку бетонщиков забирались всего раз, унесли оттуда лом и чайник, так ведь это — ерунда! Управление механизации приводило свои резоны: почему они обязаны стеречь чужую стройку? Добро хоть бы один экскаватор.