Екатерина Риз - Закон подлости

И для начала неплохо было бы вытащить Харламова в отпуск. Пару раз намекала, но он то ли в самом деле не понимает, то ли весьма удачно притворяется. Видимо, ждёт, когда жена рассвирепеет и скажет ему всё в лицо. Странно, что Дмитрий Александрович за два года брака не запомнил, что ничего хорошего это не сулит. Лично для него.

Но всё-таки семейная жизнь вносила серьёзные коррективы. И теперь нельзя было вернуться домой из торгового центра, после покупки самого классного за последние два года платья, просто сияя улыбкой и помахивая пакетиком с дорогой покупкой. Когда-то Маша поступала именно так, но те времена давно прошли. Сегодня она дома оказалась, только пройдясь по целому списку дел. Покупка платья была верхним пунктом в этом списке, дальше шли дела поскучнее. Встреча с клиентом в кафе, затем не забыть заехать в магазин за продуктами, заскочить в прачечную, потому что уже третий день забывала забрать Димкин костюм, который Дашка заляпала кашей на прошлой неделе. По пути как раз бюро по персоналу, навестить, точнее, напомнить о себе, и вновь озвучить требования для новой домработницы. Они искали домработницу уже два месяца, но, видимо, адвокатская натура давала о себе знать, они с Димкой не на шутку подозрительными стали, и кандидатки их никак не устраивали. А домработница им нужна была отчаянно. Хорошо хоть с няней повезло, и на несколько часов в день Маша со спокойной душой могла оставить дочку на приходящую няню, Люсину знакомую. После полугода безвылазного сидения дома с ребёнком, Маша, не скрываясь, взвыла, Харламов перепугался, судя по всему, пожаловался кому надо, и вскоре в их доме появилась Ольга Николаевна, которая спасла Машино психическое здоровье. Ольге Николаевне Маша была рада и благодарна, но знала, что Анна Александровна наверняка решила, что она слабачка. Взяла и сдалась, через полгода. Вот Анна Александровна была идеальной матерью, всегда. Точнее, не так. Она идеальная мать до сих пор. И какое отношение к этому имеет возраст её чада, правда? Ему всего лишь тридцать зимой исполнится.

Из машины Маша вышла, о платье успев позабыть. Оно осталось на заднем сидении автомобиля, а она выскочила, прижимая плечом к уху телефон, разговаривая с мамой, и открыла багажник, чтобы в первую очередь достать пакеты с продуктами. Мама расспрашивала о Даше, параллельно рассказывала о внуке, о трёхлетнем Сашке, который совсем недавно пошёл в сад, но никак не мог привыкнуть и капризничал. А Света, по молодости и глупости, всерьёз эти капризы не воспринимала, её больше заботили отношения с мужем, который то уходил, то возвращался, а папа уже всерьёз грозился оторвать дорогому зятьку голову.

- Мама, я не знаю, что тебе сказать, - говорила Маша в трубку, шурша пакетами. – Я, конечно, могу поговорить с Димой, чтобы он дал ему по шее. В очередной раз на полгода хватит, а дальше? Давайте дружно плюнем, и пусть они разведутся.

- Маша, ты говоришь так, будто я мечтаю навсегда остаться его тёщей. Но Света не хочет с ним разводиться.

- Господи, когда она повзрослеет?

- Надеюсь, что ближе к твоему возрасту.

- Как-то долго ждать.

- Как Дашенька?

- Хорошо. Ест, играет, плачет, изводит родителей. Всё в меру. У неё вылезло два зуба впереди.

- Как я соскучилась по ней.

- Тогда приезжайте с папой. Берите Сашку и приезжайте. А Света с Глебом побудут одни. Может это что-то решит?

- А Дмитрий Александрович?

Маша глаза закатила.

- Мама, прекрати звать его Дмитрием Александровичем. Две недели назад он сидел на твоём диване и лопал пироги, а ты всё – Дмитрий Александрович, Дмитрий Александрович!.. Это странно. В конце концов, он твоей дочери ребёнка сделал.

- Фу, Маша.

Она рассмеялась, и с лёгкостью сдала супруга:

- Это влияние Дмитрия Александровича.

Маша поставила пакет с продуктами на землю, закрыла багажник, щёлкнула брелком сигнализации, а когда повернулась, застыла от неожиданности. И удивления. Наверное, да, удивление присутствовало, всё-таки она видела Стаса впервые за три года. Она отвыкла от него, даже думать о нём отвыкла, вспоминала только, когда Тихоновы заговаривали о сыне. И вот он вернулся, стоит неподалёку, рядом со сверкающим спортивным автомобилем, привычный и знакомый, совершенно не изменившийся… и одновременно совсем другой, взрослый мужчина, а не мальчик, которым уезжал три года назад, потерянным и растерявшимся. А сейчас он смотрел на неё со знакомой улыбкой.

Маша не сразу справилась с собой, только с мамой разговор закончила, пообещав перезвонить вечером, руку опустила, и всё присматривалась к Стасу, будто не до конца верила, что это он.