Екатерина Риз - Закон подлости

- Дима!

- Что? Я много работаю. Тебе же это нравилось.

- Мне нравишься ты, а не твоя работа. То есть, мне нравишься ты на работе. Но когда ты отдохнувший и бодрый.

Харламов пиджак снял, и устало потянулся. Зевнул и проговорил:

- Я всегда бодрый.

Маша засмеялась, обняла его и ненадолго прижалась щекой к его плечу. Сказала:

- Хочу принять ванну. Присоединишься?

- Ещё бы. Только для начала выпью.

- Не увлекайся, - попросила она.

Просьбу не увлекаться Харламов, по всей видимости, пропустил мимо ушей, потому что даже в ванную пришёл с бокалом коньяка. Он о чём-то думал, молча лёг в горячую воду, положил голову Маше на плечо и коньяк цедил. А Маша обнимала его ногами и поливала ему на грудь тёплую воду. Понимала, что Димка молчит не просто так, он что-то задумал, она ещё днём это поняла, но мешать и расспрашивать пока не осмеливалась. Говорила себе, что любопытство в данный момент излишне, надо дать Димке расслабиться, всё осмыслить, и тогда он расскажет всё сам. А ей можно насладиться этими минутами, ощутить тяжесть его тела на себе, понежиться в тёплой воде с пеной, и, как Дима говорит, иногда побыть просто женщиной, которую любят, а не адвокатом. Не офисной стервой.

Почему Стас назвал её стервой? Она ведь совершенно не такая…

- Завтра я запрошу разрешение на выезд, - сказал Харламов, и Маша отвлеклась от своих мыслей. Ткнулась подбородком в его ухо.

- Для кого и куда?

Он допил коньяк и отдал пустой бокал Маше. Той пришлось тянуться к стойке, чтобы бокал поставить. А Дима провёл ладонью по её мокрой ноге, что обнимала его поперёк живота.

- Для Стаса. Он поедет в Лондон.

Маша помолчала. Затем качнула головой.

- Зачем ему в Лондон?

- Жить и работать. Его там ждут, Маша. Уже полгода. Он станет тренером в одном международном юношеском проекте.

- Я ничего об этом не знаю, - запротестовала она. – Стас ничего не говорил. – Димка неопределённо угукнул, и ничего объяснять не спешил. А Маша нахмурилась и решила уточнить: - Или Стас об этом тоже ничего не знает? – Харламов с ответом не торопился, и Маша на мгновение зажмурилась. – Поэтому ты сказал мне, что скоро всё закончится? Ты хочешь, чтобы он уехал из страны?

- Этого не я хочу, так складываются обстоятельства.

- И как давно ты это придумал?

- Дорогая, я обязан искать и находить запасные пути. Пути к отступлению, если хочешь.

Маша аккуратно смахнула с его плеча островок пены.

- Значит, всё плохо?

- Мань, сейчас невозможно давать прогнозы. Завтра всё может начать развиваться в любом направлении. Да, Ковалёв и Никитин тоже не горят желанием признаваться в употреблении анаболиков, особенно, Никитин, он ещё спортивную карьеру планирует продолжить, но даже если всё пойдёт предсказуемо, и они против Стаса показаний не дадут, ты думаешь, что Петруничевы успокоятся? Их единственный сын умер. Умер, можно сказать, в клубе и по вине Стаса, даже если это не будет доказано. Бизнес пострадал, репутация падает, что ему тут делать?

- А ты сказал его родителям?

- Боре сказал, он согласен.

Маша покивала, но при этом совсем не была уверена, что сама согласна с подобным исходом дела. Но опять же: она обязана поступать в интересах клиента. И если смотреть на дело с этой позиции, то Дима абсолютно прав – Стасу стоит уехать. На какое-то время.

Харламов снова погладил её по бедру.

- Маня, если тебе задут вопрос, как давно Стас получил предложение о работе, то ты должна сказать…

- Полгода назад, - проговорила она негромко и в сторону. Дима голову назад закинул, чтобы видеть её лицо. Кивнул.

- Правильно. Ты скажешь, что он его обдумывал, что вы обсуждали перспективу переезда в Лондон.

Маша глаза закрыла, а Димка шлёпнул её по бедру.

- Маша.

Она глаза открыла и пообещала:

- Дима, я скажу всё, что нужно.

Он успокоился, погладил её по тому месту, на которое его ладонь только что опустилась со звонким шлепком.

- Молодец. – Харламов сделал глубокий вдох, после чего рывком поднялся. Вода с его тела потекла ручьём, он дотянулся до полотенца, а Маша продолжала разглядывать его снизу. Димка из ванны вышел, а она осталась в пене и остывающей воде. Он оглянулся, присмотрелся к ней внимательнее.

- Что? – коротко поинтересовался он.

- А если Стас не захочет?

- Он не в том положении, чтобы чего-то не хотеть. Он уезжает в Лондон, Маня. И это к лучшему. Ты так не считаешь?

Харламов не ждал от неё ответа, он из ванной вышел и захлопнул за собой дверь, а Маша осталась одна. Минуту сидела, размышляя и привыкая к мысли о том, что Стас уезжает, потом медленно погрузилась в воду с головой.