Кротков Антон - Аннотация

– О, господин капитан, что же вы сразу не сказали, что это вы! А я уже собрался тащить всю эту большевистскую шайку на заставу, только чтобы иметь возможность переговорить с вами.

Одиссей, наконец, водрузил на нос очки и увидел расплывшееся в заискивающей улыбке небритое лицо афганского офицера, форма которого представляла собой смесь традиционного афганского костюма и британской офицерской униформы. Пока Луков лихорадочно соображал, что происходит, пограничник соскочил с коня и с поклоном уважительно пожал ему руку. Причём в первый момент Одиссею даже показалось, что небритый афганский пограничник собирается поцеловать ему руку, и он чуть не отдёрнул её.

– Прошу вас, не сердитесь на меня, сэр! Я всё делал так, как мне приказали ваши британские друзья: мне было сказано: «когда встретишь русских, сначала убедись, что перед тобой действительно капитан Генри Кейвенинг, и только потом говори ему всё».

Одиссей наконец сообразил, что происходит – он по ошибке вручил афганскому командиру вместо своего экспедиционного мандата британский офицерский патент застрелившегося подполковника! Вот так везение!

Поздравив себя большой удачей, Одиссей с достоинством британца принял извинения туземного офицера. После чего пограничник стал говорить без умолку, ещё недавно грозно звенящий металлом голос его лился мёдом. Предварительно подобострастно осведомившись у Лукова: «Влияет ли господин капитан на выбор маршрута экспедиции?», и получив утвердительный ответ, афганец показал на карте место, где русских будет ждать засада из нанятых англичанами басмачей. Чтобы пограничник не заподозрил подвоха, Одиссей не сразу одобрил задумку «своих друзей британцев». Сперва лже‑капитан сделал несколько уточняющих замечаний, которые впрочем, носили самый общий характер. И только потом согласился, что в целом план хорош.

– Благодарю вас, господин капитан, ведь это я выбрал место! – просиял пограничник.

После этого Одиссей окончательно уверовал в собственную удачу и даже попросил у афганского командира пару лошадей, пожаловавшись на то, что сильно устал всё время топать пешком.

Афганский офицер был рад ему услужить и тут же приказал двум своим подчинённым слезть с лошадей и отдать их Лукову. На прощание, пожимая руку Одиссею, афганец вручил Одиссею ружейную гильзу, в которую была вставлена свёрнутая трубочкой бумажка:

– Это для господина майора. Мне велено передать, чтобы вы сообщили господину майору, что его, вас и «немца» по завершению операции ожидает приём у самого вице‑короля Индии и высокие награды.

Афганский пограничник также снабдил Лукова голубым платком, который Одиссей должен был повязать себе на правое плечо повыше локтя, сразу, как только его отряд попадёт в засаду, чтобы не быть случайно подстреленным. Ещё два таких же платка афганец передал для таинственного майора и «немца»

Возвращение Одиссея к своим было триумфальным: мало того, что он сам гарцевал на великолепном скакуне, так ещё вёл за собой в поводу вторую лошадь. Он рассказал, что подкупил пограничников. Все радовались и поздравляли его, а Одиссей пытался по лицам понять, кто искренне поверил в его версию, а кто, возможно, догадывается о том, что произошло на самом деле.

Теперь он знал наверняка – в экспедиции действует майор вражеской разведки. Этот майор и Джокер похоже одно и то же лицо. Луков также решил, что «немец», о котором вскользь упомянул пограничник, похоже, играет при шпионе роль ассистента. «А если этот второй агент – „немец“ – я сам? – вдруг пришло ему в голову. – Только отчего „немец“? Разве я похож? Впрочем, стоит ли теперь ломать над этим голову. Важно лишь то, что вторым агентом действительно могу быть я сам. Вряд ли заговорщики успели сообщить своим кураторам, что перестали мне доверять. Впрочем, двое у меня в отряде тайных врагов или же только один, надо чтобы он или они думали, что я купил пограничников за золото».

Правда, было неясно, известно ли противнику о засаде. «Возможно эта информация находится в шифровке? – задался вопросом Одиссей, и пришёл к выводу, что вряд ли. Иначе афганский пограничник не стал бы так подробно рассказывать ему всё, да ещё показывая на карте. «Не‑ет, подполковник у них был свой человек: ему доверяли. «А что же тогда депеше?!» – эта мысль постоянно сверлила Одиссею мозг. В полученной от афганца гильзе содержалась шифровка, текст которой был похож на тот, что Одиссей видел на камне. Сами собой возникали голове разные версии содержания тайного послания, но конечно всё это было пустым фантазёрством. И всё же присутствие у него перехваченного письма придавало Одиссею какой‑то гордости за себя. И хотя особой заслуги его в этом не было, просто удача, ощущение, что вот ведь какой он молодец – переиграл матёрых шпионов, тешило самолюбие молодого человека, грело ему сердце.