Владимир Кабаков - Симфония дикой природы (СИ)

При этом, пока владыка гарема занимался любовью с одной из них, другие матки мирно паслись не обращая никакого внимания на происходящее рядом с ними.

Они уже и сами становились жертвами этого грубого "насильника" и потому, ничему не удивлялись...

А Сивый следовал за стадом и днём и ночью...

И как то, улучив минуту, когда грациозная матка отошла чуть в сторону со своей подружкой, Сивый стараясь не попадаться на глаза Королевскому быку, приблизился к ним и погнал их прочь, поторапливая их ударами рогов и острых передних копыт.

Украденные "невесты", следовали впереди него и уже через пять минут, свернув в крутой затенённый распадок, три оленя скрылись из глаз...

А в это время Королевский бык боролся с очередным "соискателем" и победив, насладившись ритуальным триумфом, вдруг обнаружил пропажу двух своих "жён".

Бык рассвирепел!

На галопе, он обежал стадо, нюхая воздух и обнаружив следы беглецов, кинулся за ними в погоню.

Но тут, с другой стороны, из короткого крутого распадка, раздался хриплый, словно простуженный рёв старого изюбря и Королевский бык остановившись, ответил ему и вернулся к стаду...

... Сивый гнал "украденных" маток полдня и только поднявшись по долине высоко, в предгорья, остановился у речки, напился и стал обнюхивать Грациозную, которая в этот раз, не проявляла своего строптивого характера и лизнув Сивого в чёрный нос, нервно перешагивая с ноги на ногу, покорно повернулась к нему задом...

И Сивый, взвившись над её крупом, обрушил всю свою застоявшуюся силу инстинкта на оленуху, вошёл в неё неожиданно мощно и глубоко и излил семена новой жизни в её покорное лоно.

После короткого но резкого наслаждения, олень - бык, вытолкнул матку из под себя, опустился на передние ноги, тогда как матка, отскочив в сторону, сгорбилась, словно от боли и потом, неуверенно пошла к остальным оленухам.

Вот так, Сивый, впервые насладился, близостью с первой в его жизни маткой и испытывая прилив силы и уверенности.

Он остановился, поднял грозную рогатую голову, тяжело втягивая чёрными широкими ноздрями прохладный осенний воздух и заревел победительно и громко, заявляя свои права на свой гарем, на эту знакомую до мельчайших подробностей тайгу, на эту прекрасную осень, ставшую началом периода его зрелости и силы...

Теперь и он стал полноправным владетелем, пусть маленького, но своего "гарема" - стада...

... Со временем, лосиха Любопытная становилась очень крупной и сильной маткой. Она без труда могла убежать от волчьей стаи по глубокому снегу, могла отбиться от нападения медведя, без труда могла расправиться с самым крупным изюбрем...

И потому, она всегда оставалась спокойной. Теперь она знала, что носит в утробе двух лосят, и старалась быть осторожной и осмотрительной. На кормежке она не уходила далеко в сторону, а на лёжках ложилась всегда в середине стада. Так было безопаснее...

Вскоре выпал снег, устлал холодным белым одеялом землю и в лесу и на полях...

Подули пронзительные воющие в голых вершинах, холодные ветры, по временам принося, откуда - то с севера обильные снегопады.

Наступила зима...

...Волки начали охотиться стаей и ведомые крупным вожаком Одиночкой совершали свои круги - переходы в пять - шесть дней длинной, проходя за это время около двухсот километров. И на каждом круге они нападали на оленей, на кабанов и на лосей. И почти всегда, пока снег не был глубоким, им сопутствовала удача.

Уже во многих местах замерзающей тайги лежали кости и клочки меховых шкур, с торчащими изнутри плоскими широко расставленными рёбрами - останки их многочисленных жертв.

Пока снегу было немного, тактика их была проста. Они выгоняли жертву на лёд, который хорошо держал самих волков и где сильные, но неловкие лоси и олени, поскальзывались, не могли развивать большую скорость бега, и почти всегда становились жертвами, замечательно сильных и крупных волков. Приблудившийся к ним в начале зимы, волк двухлетка был меньше любого из волков сеголеток, и особенно крупного Малыша, который будучи самым сильным волчонком в выводке, и пищи себе отвоевывал больше, а потому и рос быстрее всех...

Но стая Одиночки не довольствовалась только дикими животными. Помня лёгкость и безнаказанность, с какой он украл из стада охраняемого женщиной, козу, вожак водил стаю, на грабёж человеческих хозяйств...

Однажды в декабре, когда в тайге выпал густой снег, они, среди бела дня подкравшись, напали в загоне на выпущенных туда, овец.