Сиара Симон - Пастор

— Знаете, я нашла в церкви какое-то умиротворение. И рада, что столкнулась с вами. Но на самом деле я увидела объявление на сайте о приёмных часах и решила попробовать поговорить с кем-то, да и мне очень было интересно, как всё выглядит, и смогу ли я перебороть себя? Я не рассчитывала на исповедь…

Ну, спасибо Богу хоть за это.

— …не думала рассказывать о чём-то. Я пытаюсь начать всё с чистого листа, но чувство, что чего-то не хватает, преследует меня. Словно я живу не своей жизнью, как-то неправильно, что ли. И я говорю это вам после того, как рассказала, что мне стало… легче дышать. Интересно, какая религия моя… Но, наверное, я просто ещё не поняла, чего хочу от жизни.

Её речь пробудила во мне инстинкт священника. Я сделал глубокий вдох, собираясь рассказать ей кое о чём, что говорил многим людям, но до сих пор произношу эти слова с замиранием сердца, словно всё в первый раз.

— Я верю в Бога, Поппи, но также считаю, что духовность не для всех. Ты сам должен выбирать, чего хочешь от этой жизни, будь то карьера, вечные путешествия, семья или какие-то иные вещи. Но возможно и такое, что вы обнаружите другую религию, которая вам подходит. Не хочу, чтобы вы чувствовали давление и изучали католическую церковь по какой-то непонятной причине, кроме искреннего интереса или любопытства.

— А что насчёт горячего пастора? Это уважительная причина для посещения церкви?

Ужас, должно быть, отразился на моём лице — в основном потому, что её слова разрушали мой самоконтроль, — но затем она засмеялась. Её смех был приятной мелодией для моих ушей, он словно эхо, знаете, которое можно услышать в танцевальной студии или бассейне в Хэмптоне.

— Расслабься, — говорит она. — Я пошутила. Хочу сказать, да, ты горяч , но это не причина, из-за которой я заинтересована. По крайней мере, — она посмотрела на меня, и в этот миг моя кожа начала пылать от возбуждения, — это не единственная причина, — и тогда всё исчезло, а она развернулась и помчалась прочь от меня.

Я был таким идиотом.

ГЛАВА 3.

Я пришёл домой и сразу же принял холодный душ, простояв под водой до тех пор, пока не успокоилась моя эрекция. Хотя, если я снова увижусь с Поппи, она тут же даст о себе знать.

Хорошо, возможно, я не смогу перестать хотеть её, но необходимо проявить хоть чуть-чуть самообладания. Больше никаких фантазий. Больше никаких пробуждений, когда я трахаю свой собственный матрас, мечтая о ней. Наверное, важно говорить ей то, что нужно… Видеть её заблудшим ягнёнком, который ищет своего Бога, а не сексуальной женщиной с красивыми ногами.

О, эти идеальные ноги.

Я натянул брюки поверх боксёров и надел свежую чёрную рубашку, как обычно закатав длинные рукава до локтей, и белый воротник. Не колеблясь, я поправил его, приводя в нужное состояние. Это как напоминание о том, почему я выбрал этот путь и теперь должен отречься от всех земных грехов.

Я делаю это для своего Бога.

Я делаю это для своей церкви.

Я делаю это для своей сестры.

И вот почему Поппи Дэнфорс приводила в замешательство. Я хотел выглядеть сексуальным перед своим собственным прихожанином. Хотел, чтобы церкви снова начали доверять. Хотел стереть следы ужасных людей во имя Бога.

И я также хотел безболезненных воспоминаний о Лиззи, чтобы моё сердце больше не болело и не испытывало вину.

Знаете, что? Я раздувал проблему из ничего. Всё и так шло хорошо. Я пробежался рукой вдоль своих волос, при этом делая глубокий вдох. Одна женщина — не имеет значения, насколько она горячая штучка, — не собирается познавать тайны духовности. Она не разрушит то, что я с таким трудом построил за эти годы.

***

Я не всегда остаюсь дома по четвергам, ведь мои родители живут в часе езды, но на этой неделе я так устал морально и физически, избегая Поппи каждую утреннюю пробежку в течение последних двух дней, а также принимая холодный душ раз двадцать за день, что мне было необходимо куда-то выбраться.

Я просто хотел сменить обстановку — без этого воротника — и сыграть в Arkham Knight (прим.: видеоигра в жанре приключенческого боевика, разработанная Rocksteady Studios и выпущенная Warner Bros), поедая пищу, приготовленную моей мамой. Хотел выпить несколько бокалов пива со своим отцом, слушая нытьё моего брата-подростка о том, что очередная девушка отказала ему, оставив во фрэнд-зоне. Я мог хорошо расслабиться, не думая о церкви и Поппи.

Мама и папа никогда не лезли в мою жизнь. С моими другими двумя братьями было то же самое: они жили так, как хотели того сами; но ничто так не создаёт комфорт даже в твоём собственном доме, как выпечка мамы.