Стивен Стерлин - Грядущая буря

Приложив усилия, Сара поднялась на ноги и стала смотреть на то, как машина начала тонуть. Стекла были опущены, и поэтому когда до них, наконец, доберутся вода и грязь, они зальют машину внутри, и она затонет еще быстрее. Однако пока что машина плыла на поверхности, и она забеспокоилась, может это болото не было таким бездонным, как ей это говорили.

Она сделала глубой вдох, а затем и выдох. Повернувшись, Сара побежала, хромая, по заросшему мелкой травой пастбищу обратно в дом. Потонет она или нет. Она закопает перчатки, которые были на ней, в одном из цветников. Она скажет Аяласам, что у этой хорошенькой девушки был приятель, прятавшийся в машине, и что они залезли в дом. Когда она появилась здесь, он начал ее избивать, требуя денег. Когда, наконец, вмешалась девушка, он начал избивать и ее. Сара попыталась остановить его, и он ее вырубил. Когда она пришла в себя, их уже не было.

Это было вполне правдоподобно. И, разумеется, гораздо правдоподобнее того, что произошло тут на самом деле. Единственное, чего она не могла проконтролировать, и чего она боялась, это когда, в каком именно часу Аяласы и остальная прислуга вернется домой с фиесты. Когда она приблизилась к дому, ее опасения, что они уже могли быть там, лишь усилились.

Если они войдут в дом и обнаружат там всю эту кровь и все признаки драки, а также то, что ее здесь нет…

«Ну тогда, думаю, у меня всегда есть возможность так и остаться пропавшей без вести». В каком-то смысле это даже поможет решить множесто проблем. «Однако в другом отношении это же все равно, как сдаться». А она была не из тех, кто просто так вот дезертирует. Она еще никогда так не поступала, даже когда сталкивалась со всеми, какими только возможно, основаниями так поступить, и она не собирается дезертировать и теперь.

«Я пойду сейчас туда, лягу на пол и очнусь с криками и плача, как ребенок, когда услышу, как они входят», подумала она, сжав зубы. «И заставлю их мне поверить». А затем она намеревалась с божьей помощью дождаться, когда сын ее и человек, которого она любила, вернутся домой.

Сара на мгновение замедлила шаг, осознав то, о чем она только что подумала.

Слово «домой» и фраза «человек, которого я люблю» далеко не часто крутились у нее в мыслях.

Она проглотила комок в горле. «Но думаю, это правильно». Затем она снова побежала вперед. Ей нужно было вернуться домой.

***

Когда они подъехали к дому, Эпифанио затормозил грузовик. «Линда», пробормотал он, указывая на маленькую кобылку. «Сеньора ее не отвела отсюда». Это было на нее совсем не похоже. Одной из причин, по которой он с уважением относился к сеньоре Кригер, это то, как она обращалась со своей лошадью.

«Это все та девчонка!», сказала его жена. «Я так и знала, что с ней будут проблемы!»

Эпифанио остановил грузовик, и Мариетта бросилась вперед, ворвавшись в парадную дверь с криком: «Сеньора Кригер! Сеньора…» Она в ужасе замолчала, увидев в передней переломанную мебель. «Сеньора?»

Вслед за ней Дитер и Джон тоже застыли в дверном проеме.

«Нет», тихо сказал Джон.

Он двинулся вперед, но Дитер рукой преградил ему путь. Старший слегка покачал головой, выражение его лица говорило о том, что он не примет никаких возражений. Они простояли в таком положении довольно долгое время, а затем Джон коротко кивнул. Дитер жестом дал знак Мариетте, которая в замешательстве следила за ними, и она медленно отошла к мужу.

Фон Россбах тяжело сглотнул и двинулся по коридору, оглядываясь по сторонам, он зашел в кабинет, затем в гостиную. Ему показалось, что здесь драка была более жестокой и яростной, и он вошел туда.

Сара сидела на диване, уткнувшись лицом в ладони, положив локти на колени. Он остановился неподвижно, ему показалось, что очень долго; то, что в нем до этого внутренне и жестко сжалось и напряглось, теперь распрямилось, и он выдохнул, сам не зная того, что он держал в груди сильный поток воздуха, который у него теперь с облегчением вырвался.

Он бросился в комнату, и она испуганно подняла на него глаза; на секунду он заметил мелькнувший у нее в глазах старый страх, но затем она его узнала. Сара вскочила на ноги и двинулась к нему, и, не задумываясь, столь же естественно, как дыхание, они сошлись, несмотря на ее хромоту и увеличивавшийся синяк на одной ее обнаженой лодыжке. Дитер нежно коснулся ее, словно она была сделана из стекла, но Сара крепко и изо всех сил прижала его к себе, и их поцелуй стал разговором, который мог бы длиться годами, если бы у них было на это время.