Александр Тихонов - Охота на Зверя

Хватит! Он разочаровался в былых идеалах. Политика, а он это понял - удел лжецов и подлецов. А сам Максим верил в добро и благородство. О, нет, он не станет таким же как отец. Никогда не пойдет по его стопам! Он будет юристом, защищающим людей от произвола чиновников, юристом, смело глядящим в глаза коррумпированной гидре правительства...

Он порой удивлялся тому, как не похож характером на своего отца. Зверев-старший всегда был властным, жестоким. Целью своей избрал приход к власти и удержание там, забыв при этом о собственной семье. Максим же был полной противоположностью Игоря. Добрый, честный. Наверное, потому, что чаще, чем отца, он видел его водителя - дядю Славу и именно дядя Слава стал для Зверева учителем, человеком, который сказал:

- Запомни! Ты сам творец своей судьбы. Только от тебя самого зависит кем ты станешь. Главное, поступай по совести...

Так Максим и делал. Поступал "как нужно", а не "как проще". Именно поэтому когда, возвращаясь в съемную квартиру, увидел четырех пьяных бугаёв, пытавшихся затащить в темную подворотню девушку лет двадцати, план действий возник сам собой. Он знал, что должен помочь. Знал, что против четырех, пусть и подвыпивших, беспредельщиков у него нет шансов. Зато шансы, в таком случае, будут у их жертвы. И он кинулся на подонков с кулаками.

Дядя Слава учил Максима основным приемам, но в реальной драке Зверев просто не успевал наносить "хитрые" удары. А вот едва стоящие на ногах противники били быстро и больно, уходя от его неумелых выпадов. Прежде, чем упасть на асфальт, Максим увидел бледное лицо девушки, которую он вырвал из рук пьяной компании. Та уже добралась до подъезда, нажала на кнопку домофона и через мгновение дверь за её спиной захлопнулось. Зверев сделал то, что должен был сделать...

А потом приехала милиция. То ли испуганная девчушка вызвала наряд, то ли соседи, увидевшие драку. Когда машина с проблесковыми маячками влетела во двор, четверых нападавших уже и след простыл. Максим мало что понимал в происходящем. Его поймали, привезли в ОВД, обвинили в хулиганстве. Когда попытался заявить о своих правах больно и весьма умело саданули под ребра. А уж когда узнали, что он является сыном депутата Верховной Рады, сотрудники милиции превратились в Сомалийских пиратов. Решили за "оступившегося" отпрыска затребовать с депутата большую сумму. Они просто не знали Игоря Зверева...

Макс с самого начала не хотел впутывать отца. Не столько из-за того, что не хотел порочить имя Зверева-старшего, сколько из-за плохих взаимоотношений с родителем. Милиционеры определили задержанного Зверева в один из кабинетов, не решившись, видимо, кидать сына депутата в "обезьянник". В запертом кабинете он провел несколько часов. Сначала ходил от стены к стене, раздумывая над произошедшим. Затем сел на подоконник и принялся разглядывать ночной Киев через забранное арматурной сетью окно. Он слабо улыбнулся, когда к зданию ОВД подъехал Мерседесс отца. Затем обрадовался, увидев за рулем дядю Славу - постаревшего, но всё такого же сильного и весёлого.

Отец был зол. Это читалось в каждом его движении. Шел Зверев-старший так, словно в ботинки ему насыпали раскаленных углей. Он то и дело с прищуром смотрел на обшарпанное здание ОВД, что-то бормоча себе под нос и, наконец, скрылся из виду. Снизу послышались голоса.

Кто-то, заикаясь, пытался оправдаться, а навстречу ему топором палача летел отцовский бас.

-...сортиры драить!...

-... решим...

-...я тебе решу!...

- ... и такой вариант...

-... я для Тебя и Господь бог и мать Тереза!...

Максим улыбнулся. хоть и не в его правилах было глумиться над неудачами других, но действия предприимчивых милиционеров нуждались в не менее дерзкой ответной реакции. Реакция оказалась вполне сообразной...

Спустя несколько минут раскрасневшийся капитан отпер дверь кабинета:

- Зверев, да-а-вай н-а-а выход.

- Что? неужели папа за мной приехал? - не удержался от едкого вопроса Максим.

- Д-а-а. - Капитан кивнул. - П-а-а-шли. П-а-а-па п-а-агаварить хочет.

- Слушай, друг... ты так и раньше заикался, или это отец постарался? - Снова поинтересовался Максим.

Он помнил, что именно капитан наносил болезненные удары под дых и теперь подобным образом мстил своему обидчику.

- Са-а-ам ты заа-а-ика, к-а-азёл. - Конвоир толкнул Зверева в плечо. - П-а-а-ашли.

Отец и правда "навел шороху". Для беседы с сыном испуганные и оттого поразительно вежливые и расторопные милиционеры отвели просторный кабинет в конце коридора. Письменный стол, торшер, создающий неприятную полутьму, шкафы с книгами. Наверняка это был кабинет кого-то из следователей - слишком уж не по казённому смотрелся он на фоне чулана восемь на десять на десять метров, из которого задержанного "извлёк" неразговорчивый конвоир.