Сухов Евгеньевич: Секретная миссия

“Ладно, потерпим всего-то седмица”, - подумал Сирус.

Перспектива ублажать бездельника не очень радовала морского волка, но тут уж ничего не попишешь - серьезные люди попросили, к тому же отстегнули серьезные бабки, чтобы гостю на корабле скучно не было. Не удержавшись, дал в сердцах пинка пробегавшему мимо матросу. Отлегло малость, но на душе все равно продолжали кошки скрести. Ох, не к добру все это.

А представившийся Талосом Понти пассажир тем временем поставил на откидной столик свой сундучок, откинул крышку и принялся доставать оттуда и раскладывать по полочкам свой нехитрый скарб.

Официально этот мужчина был мелкопоместным британским дворянином, решившим совершить путешествие на материк в дружественное империи королевство Великая Гельвеция. Цель путешествия - отдых от трудов праведных и посещение знаменитых лечебных источников, расположенных неподалеку от стольного града Лиона. К тому же господин Понти был холост, а на воды регулярно слетаются лучшие невесты со всей Земли: из Британии, Римской империи, Испании, многочисленных германских государств, Карфагена и даже принцы из далекой и сказочной Индии. Британские женихи там высоко котируются, и у Талоса имеется отличный шанс завести приятное знакомство с какой-нибудь симпатичной девицей голубых кровей с тем, чтобы в скором времени увести ее в Туманный Альбион в качестве законной супруги.

Шутка, конечно. На самом деле связывать себя узами брака даже с самой достойной во Вселенной девицей Талос Понти не собирался. Ко всему прочему, этот симпатичный молодой человек не был никаким Талосом Понти. Его настоявшее имя - Кевин Фальк и направлялся он в Европу вовсе не ради пустопорожнего времяпрепровождения в обществе глуповатых или не очень глупых, смазливых или не очень особ противоположного пола. Цель его поездки была весьма деликатного свойства, более того, секретная, поскольку дело касалось заоблачных сфер высокой политики.

Закончив раскладывать свой нехитрый скарб, он присел на прикрученную к палубе деревянную скамью, облокотился на дубовую столешницу и задумчиво уставился в иллюминатор на проплывающие высоко в небе легкие перистые облака.

Еще позавчера вечером этот молодой человек беззаботно предавался разгульным отдохновениям в обществе молодых повес и девиц легкого поведения. Несмотря на принадлежность к Тайной Имперской Службе, Фальк не был сухарем и педантом, поэтому свободное от дел служебных время умел проводить с толком и достаточно увлекательно, так, чтобы в старости было о чем вспомнить и похвастаться перед внуками.

А под утро, его бесцеремонно вырвали из восхитительных объятий прекрасной Наталь и, наскоро приведя в более или менее благопристойное состояние, представили пред светлы очи обожаемого начальника - железного архиканцлера Эбенара Дуго. На самом деле ничего такого особенно примечательного в этом человеке не было. Невысокий, лысоватый мужчина за шестьдесят, неприметной наружности. Только взгляд глубоко посаженных карих глаз особенный: внимательный, колючий, но одновременно, как это ни парадоксально, располагающий.

- Все ерундой занимаешься? - с места в карьер принялся распекать подчиненного архиканцлер. - Между прочим, в полиции на тебя дело завели…

- Ошибаетесь, ваша милость, - рискнул перебить высокое начальство не совсем еще протрезвевший Фальк, - я защищал даму от неприятного ей общества одного крайне навязчивого кавалера, исключительно в словесной форме, и со стражами порядка у меня никаких проблем…

- Ага, - осуждающе покачал головой архиканцлер, - после твоей пламенной проповеди кавалер - как записано в полицейском протоколе с твоих слов и со слов твоих собутыльников: осознал свое неприличное поведение, и от стыда приложился пару раз исключительно по собственной воле лицом к столу, затем четыре раза уронил себя на пол, а в завершение попытался покинуть кабак, но в запале забыл открыть дверь, и едва не протаранил ее собственной головой. В конечном итоге он не придумал ничего лучшего, как выйти через окно, между прочим, третьего этажа. Благо падение смягчил росший внизу розовый куст. Ну и что ты на это скажешь, голубь мой миролюбивый, проповедник ты наш сердобольный?

При этих словах начальства остатки хмеля окончательно выветрились из буйной головушки нашего героя. Чтобы лишний раз не нервировать архиканцлера он принял, пожалуй, единственно правильное в сложившихся обстоятельствах решение - набрал в легкие побольше воздуха и замер по стойке “смирно”, устремив взор поверх головы разгневанного Эбенара Дуго. Одновременно он постарался, что называется, включить мозги на полную.