markov - Джед Гиллен

Повинуясь седьмому чувству, многие люди ощущают нечто противоестественное в затее компаний мяспрома кормить кошек едой из кошек. В насаженном каннибализме есть что-то садистское. Но если говорить о поистине противоестественных вещах, то это еще цветочки. Я упомянул о том, что в кошачьи и собачьи корма идет испорченное мясо из супермаркетов. Но я не упомянул о том, что при этом никто не требует извлекать это мясо из пенополистироловой упаковки, прежде чем пустить на переработку. Я упомянул о том, что в корм попадают части тел больных животных с бойни. Но я не упомянул о том, что при этом никто не запаривается на тему бирок, которые так и остаются на ушах трупов. Я упомянул кошек и собак, усыпленных в клиниках или сбитых на дороге. Но я не упомянул об антиблошиных ошейниках, которые редко кто снимает с тел, и об этанале натрия, который обыкновенно применяется при усыплении и остается в конечном продукте, пусть и в малых количествах. Вопросов здоровья я коснусь в следующей главе, но здесь все и ежу понятно: являются ли пенополистирол, пластиковые ошейники от блох и яд для инъекций (который называемся «гуманным», потому что он настолько токсичен, что даже его крошечная доза мгновенно убивает) частью натурального, здорового рациона наших кошек и собак?

Что представляет собой больший грех против природы: держать псов и котов на вегетарианской диете, специально сформированной, чтобы обеспечивать их всеми необходимыми питательными веществами, или скармливать им хорошо переработанные перья, опухоли, нервные ткани, кошачьи и собачьи трупы, измельченный пластик и отраву, с помощью которой убивают животных?

Самая «натуральная» пища, которую могут получать наши коты, они должны добывать себе сами, охотясь, и на этом основании многие люди выпускают их свободно гулять вне жилищ. Впрочем, если разобраться, «естественными» эти похождения кажутся, пожалуй, только самим кошкам. Их завезли в США из Великобритании в 1749 году, чтобы сократить популяцию крыс, хоть и считается, что любопытство и поиски еды приводили усатых-полосатых на продовольственные судна и ранее. Иными словами, они –сравнительные новички, против которых у потенциальных жертв нет уловок, необходимых для выживания. Короче, если для кошек естественно есть маленьких млекопитающих, то для североамериканских грызунов вовсе не естественно иметь дело с кошками.

В отличие от других хищников, которые эволюционировали параллельно со своей жертвой к конечной выгоде обоих, у кошек есть другое несправедливое преимущество – мы. Заботясь о них (кормя, предоставляя крышу над головой и т.д.) мы наделяем их привилегиями, которых никогда не было у хищников. В результате в их жизни отсутствует естественная конкуренция; они могут полностью истребить все местные популяции певчих птиц и грызунов. Вообще, считается, что кошки стоят на втором месте в топе наиболее разрушительных биологических видов (не сложно угадать, кто на первом). Другая диета, которую некоторые называют более «естественной» для котов и собак, называется почти изысканно BARF (Bones And Raw Food – «Кости и сырая еда»). Ее беды – это те же напасти, что преследуют все другие диеты, основанные на мясе. Сырое оно или прожаренное, есть коров и кур для собак и кошек ненормально. И, опять-таки, пусть поедание сырого мяса ближе к тому, что делают плотоядные в природе, но скармливать им мясо животных, умерших на скотобойне, это едва ли натурально.

Год за годом я встречаю много-много людей, которые говорят мне, что не пересаживают своих котов и псов на вегетарианскую диету, но с гордостью суют им сырое мясо, так называемую пищу класса люкс – говорят с таким видом, словно они рассчитывают, что я одобрю их решение. Как раз наоборот, дешевые бренды в свирепой схватке за сверхприбыль меньше сотрудничают с мясной промышленностью, довольствуясь низкокачественным мясом, в отличие от более «престижных» компаний. Используя кошек и собак как источник для кормов, бренды-дешевки хоть и поступают аморально, но, по крайней мере, практически не способствуют поддержанию и развитию индустрии (иными словами, приютам и питомникам не платят за то, чтобы они убивали как можно больше кошек и собак, стремясь насытить рынок дешевым мясом). Когда ты покупаешь корм «престижной» компании или сырое мясо, ты больше не увеличиваешь прибыль скотобоен тем, что создаешь рынок сбыта для отходов производства – теперь ты способствуешь развитию рынка в том, что касается основного сегмента продаж, вливая в индустрию еще больше средств и непосредственным образом спонсируя резню. Поэтому такой выбор едва ли тянет на адекватное решение этического вегана, который серьезен относительно уменьшения страданий животных.