lib - Êåéò Òèðíàí

Вокруг по-прежнему не было ни единой живой души. Я быстро сбежал с небольшого холма и, остановившись у речки, зачерпнул в ладонь воды. Вода была холодной и вкусной, и я с удовольствием сделал несколько глотков, после чего снова набрал ее в сложенные лодочкой ладони, и нашептал несколько слов очистительной молитвы. И умылся этой водой. Никаких заметных изменений не последовало, но этого и не должно было случиться - заговоренная вода должна была уберечь меня от "легких" проклятий, которых, надо полагать, у Зо имелось предостаточно.

Напившись, я стал подниматься вверх по не слишком крутому склону поросшего высокой травой холма. С каждым шагом я все сильнее чувствовал сопротивление неведомых сил, вынуждавших меня тратить собственные силы на их преодоление. Причем, раз в несколько больше чем, если бы мне пришлось взбираться на какой-нибудь Пик Коммунизма. Добравшись примерно до середины холма, я остановился и, оттерев рукой градом катящийся со лба пот, огляделся. В сгущающихся сумерках уже терялись очертания холма, на котором я нашел руту, а речки, берега которой скрывали густой кустарник и высокая трава, и вовсе не было видно. Я посмотрел на башню - в изменившемся освещении мне показалось, что башня стала еще выше, но вряд ли это было связано с каким-нибудь оптическим обманом зрения - скорее сейчас, когда солнце уже сменилось ночным светилом, "вступили в свои права" таинственные силы Гекаты, и я наблюдал не материальную форму башни, а ее ауру. Темную и могучую ауру храма Гекаты - такую же темную и могучую, как сама покровительница Луны и одну из самых жестоких мстительниц...

Отдышавшись (для чего пришлось несколько раз повторить про себя легкий восстановительный заговор), я вновь двинулся по ставшему чуть менее крутым склону. Конечно, можно было и не утруждаться так, а просто обойти холм с другой стороны и подняться на него с пологой стороны, но времени на это не было. Я вообще не знал, сколько его осталось и, судя по усиливающейся боли в руке, можно было предположить, что речь идет уже о нескольких часах, если не минутах. Боль нарастала с каждым шагом, и уже не помогали никакие молитвы и заговоры - наведенное проклятие (а в этом не было ни малейших сомнений) приближалось к своему пику, что для меня должно было означать только одно -смерть. Естественно, что я категорически был с этим не согласен, и поэтому даже прибавил ходу, стремясь добраться до села как можно быстрее.

Вновь показался высокий деревянный забор, и я остановился, пытаясь высмотреть в темноте возможных дозорных - кто его знает, что приготовила для меня Зо, которая уже должна была почувствовать мое приближение. Мне показалось, что справа мелькнула чья-то фигура, но это были лишь кусты, шевелящиеся от легких порывов зарождающегося вечернего ветра. На небе уже были видны первые звезды - ночь быстро вступала в свои права, причудливо меняя форму предметов, превращая кусты в диковинных зверьков, описания которых не найти ни в одной энциклопедии, а оставшийся позади холм в огромного кита, чудом оказавшегося в наших краях. В другое время я, может быть, нашел бы эту метаморфозу занимательной, и даже смог бы рассказать о "вывертах" человеческого подсознания, но сейчас меня занимало совсем другое.

Я успел сделать еще несколько шагов, когда слева послышался шорох. Я замер, стараясь превратиться в одного из тех самых "зверьков" и всмотрелся в темноту - там определенно кто-то был. Чувство опасности накатило с новой силой, но мне удалось быстро успокоить так некстати забившееся сердце - пара тихих и глубоких вдохов и мысленная молитва, обращенная к моему ангелу-хранителю, и сердце вновь застучало в обычном режиме. Шорох повторился - это явно был кто-то большой - мелкие грызуны и полуметровые ужи, водившиеся в этой местности, не могли ступать как потерявшие ориентацию слоны. Конечно, это мог быть случайно забредший из леса медведь, но это вряд ли - медведи не имеют привычки таиться. Волк - это другое дело, но один волк, если это не какой-нибудь переросток, не решился бы в одиночку напасть на взрослого человек - эти умные животные уже давно поняли, что от людей лучше держаться подальше. Оставалось одно - человек. И этот хищник был опаснее и медведя и целой стаи волков.

Шорох повторился и на этот раз еще ближе. Я напряг мышцы, готовый в любое мгновенье прыгнуть на крадущегося ко мне человека, но этого делать не пришлось - я почувствовал ауру приближающегося еще до того, как увидел его. Точнее, ее. Это была Анна. Я сделал ей навстречу два шага и негромко произнес: