Алексей Биргер - Тайна острова буяна (полностью)

Мы с Ванькой и Фантиком переглянулись.

- Можно мы немножко подумаем? - спросил я.

- Можно, - ответил отец. - Но учтите, времени на раздумья у вас совсем

немного. Если завтра утром вы собираетесь отплывать, то сегодня перед сном вы должны

твердо определиться. Иначе никуда не поплывете, честное слово даю!

И тут во дворе басовито залаял Топа - кому-то могло показаться, что он злится и

готов на кусочки разорвать некоего нежданного гостя, но мы-то отлично различали на

слух оттенки его лая. Топа лаял вполне добродушно, будто приветствуя, а заодно и

немного предупреждая, по обязанности. Так он встречал людей, которых хорошо знал и к

которым относился с полным доверием.

- Интересно, кто это? - удивился отец. И хлопнул себя по лбу. - Ах, да, это ж

отец Василий! Он грозился, что как раз сегодня вечером заскочит насчет очередной

делегации священников, которые хотят побывать у Трех Сестер.

Отец Василий - это наш местный священник. Высокий, худой, с резкими

движениями, гоняет по округе на потрепанном УАЗике военного образца, занимаясь

устройством всяких добрых дел. Эти дела он называет "моя партизанщина" - и вообще, в

его облике есть что-то от партизанского вожака или от лихого военачальника. Он, как

нам с Ванькой кажется, довольно сильно похож на Чапаева - если бы он сбрил бороду,

оставив только усы, то сходство вообще было бы полным. "Моей партизанщиной" он

называет свои действия ещё и потому, что все его затеи - устройство ежедневных

бесплатных обедов при церкви для пенсионеров и прочее - это целиком его инициатива,

и он во все времена, случалось, наживал из-за них неприятности. Я рассказывал в одной

из предыдущих повестей (в "Тайне неудачного выстрела", если вы читали и если вы

помните), как нам довелось узнать, что в советское время у отца Василия было

достаточно много проблем из-за его "непокорства". Мало того, что он вел себя с

партийными властями очень независимо, он ещё и отказывался писать так называемые

"отчеты" о настроениях среди местного населения, которые (настроения, я имею в виду)

были ему хорошо известны: ведь одних исповедей он выслушал на своем веку столько, что

не сочтешь. Из-за этого его всячески зажимали и, когда встал вопрос - давным-давно это

было, ещё до моего рождения, о том, чтобы перевести его в Москву или в другой крупный

центр, поскольку его слава хорошего священника уже далеко разошлась, областные власти

и областное управление КГБ встали на дыбы так, что церковное начальство не решилось

им противоречить. Так отец Василий и остался в нашем озерном краю - о чем, кстати,

он ни капельки не жалел. Он любил этот край, знал как никто его историю и культуру,

собрал колоссальную библиотеку и колоссальный архив по истории нашего края, и даже

несколько раз подсказывал археологам, где им стоит копнуть, чтобы вернее всего

наткнуться на поселения древних славян. И его прогнозы всегда сбывались.

Потом, когда кончились гонения на церковь, он воспользовался этим, чтобы как

можно больше людей приобщать к вере и как можно большему количеству людей

помогать. Кроме бесплатных обедов, он организовал воскресную школу, наладил сбор

старой одежды и игрушек для сирот и "сирот при живых родителях" - то есть, детей

алкоголиков и преступников, сидящих по тюрьмам и лагерям, а и тех, и других в нашем

краю было немало. Тут он стал получать по шапке с другой стороны: от церковного

начальства. Ему несколько раз делали внушение, что, мол, слишком много средств у него

уходит не на церковь, а на посторонние цели, и не худо бы ему было сдавать побольше

выручки наверх. Тем более, наш Город - очень старый и красивый, мимо него пролегают

основные туристские маршруты на север, и автобусные, и теплоходные, к Ладоге, Кижам,

Карелии и, как я уже упоминал, до самых Соловков - а туристы такой народ, что всегда

щедро кладут в ящики для пожертвований тех церквей, которые осматривают по пути. Но

отец Василий, как и в прежние времена, упрямо гнул свою линию и заставил всех

примириться со своей "партизанщиной".

С отцом они очень дружили, и отец, пользуясь всеми своими возможностями,

весом и влиянием (а, как вы понимаете, хозяин крупнейшего заповедника, обступающего

Город почти со всех сторон - это не последняя фигура в области), всячески ему помогал

во всех его благих начинаниях, и отец Василий числил отца одним из лучших своих