Найо Маршно - Чернее некуда

Визжать она уже перестала, но судя по выражению ее лица, могла в любую минуту начать сызнова. Лицо покрывали полоски туши, рот был приоткрыт, она то и дело дергала себя двумя пальцами за нижнюю губу. Пообок от нее стоял муж, Полковник, держа нелепый в его руках пузырек с нюхательной солью.

Три женщины в лавандовых платьях, шапочках и элегантных передничках рядком сидели вдоль стены, словно дожидаясь, когда их выпустят на стену, чтобы они исполнили какой-нибудь танец субреток. Та, что покрупнее, служила в полиции и носила чин сержанта.

За столом расположился еще один сержант, мужчина и в форме, а на самом столе бочком сидел Аллейн, разглядывая миссис Кокбурн-Монфор. Рядом с ним, ухватив себя за нижнюю челюсть так, словно в ней сосредоточился весь его нуждавшийся в срочном усмирении крутой нрав, возвышался Гибсон.

Аллейн говорил:

– Миссис Кокбурн-Монфор, нам всем ужасно жаль, что приходится приставать к вам с вопросами, но дело действительно не терпит отлагательств. Итак. Я собираюсь повторить, насколько смогу, то, что вы нам, как мне представляется, рассказали, и если я ошибусь, очень вас прошу, очень , прервите меня и укажите ошибку. Договорились?

– Ну же, Крисси, старушка, давай, – встрял ее муж, – побольше мужества, Крисси. Все уже позади. На-ка!

Он протянул жене пузырек, но она, не взглянув, оттолкнула его руку.

– Вы, – продолжал Аллейн, – находились в дамской туалетной. Вы пришли сюда в то время, когда гости переходили из залы в парк, и собирались присоединиться к мужу уже в парке, перед началом концерта. Других гостей в туалетной не было, зато были вот эти леди, горничные. Правильно? Хорошо. Дальше. У вас возникла потребность воспользоваться одной из четырех кабинок, второй слева. Вы еще находились в ней, когда погас свет. Пока, стало быть, я все излагаю верно?

Она кивнула, переводя взгляд с Аллейна на мужа.

– Теперь следующий эпизод. Только постарайтесь изложить его по возможности четко. Что произошло после того, как погас свет?

– Я совершенно не понимаю, что тут произошло. Вернее – почему . Я же вам говорила. Я в самом деле думаю, – миссис Кокбурн-Монфор выдавливала из себя слова, будто зубную пасту из тюбика, – что могла лишиться рассудка. Я была так потрясена. Думала, что меня убьют. Правда. Хьюги...

– Ради Бога, Крисси, соберись с духом. Никто же тебя не убил. Валяй дальше. Чем быстрей все расскажешь, тем быстрей мы уберемся отсюда.

– Ты такой черствый , – сказала она и повернулась к Аллейну. – Правда? Он очень черствый.

Впрочем, после некоторого количества уговоров она согласилась валять дальше.

– Я была еще там , – сказала она. – В уборной. Правда! Так все неловко вышло. Свет погас, но через окошко наверху снаружи проникали какие-то отблески. Я решила, что они связаны с представлением. Ну, вы знаете. Эти барабаны, танцы. Я знала, что ты будешь сердиться, Хьюги, дожидаясь меня снаружи, потому что концерт уже начался и вообще, но что тут можно было поделать?

– Да все в порядке. Все понимают, что ты съела что-то не то.

– Да, и тут они закончились – танцы и барабанный бой – и... и я тоже закончила и уже собралась выходить, как вдруг дверь распахнулась и ударила меня. Очень сильно. По... по спине. И он меня схватил. За руку. Так грубо. И вышвырнул наружу. Я вся ободрана, дрожу, у меня шок, а вы меня здесь держите. Он меня так швырнул, что я упала. В туалетной. Там было гораздо темней, чем в уборной. Непроглядная тьма. И я лежала там, а снаружи хлопали в ладоши, а потом послышалась музыка и голос. Голос может и чудесный, но мне, лежавшей там, ушибленной, потрясенной, он показался завываньем погибшей души.

– Продолжайте, пожалуйста.

– И тут этот жуткий выстрел. Совсем рядом. Громыхнуло прямо в уборной. А за ним – секунды не прошло – он выскочил наружу и как пнет меня ногой.

– Ногой! Ты хочешь сказать, он намеренно...

– Он об меня споткнулся, – сказала миссис Кокбурн-Монфор. – Чуть не упал, вот и вышло, что пнул. А я решила, что он и меня застрелит. Ну и конечно завизжала. Во весь голос.

– И что?

– И он удрал.

– А потом?

– А потом вбежали вот эти трое, – она показала на горничных. – Рыскали там в темноте и тоже меня пинали. Случайно, конечно.

Трое женщин шевельнулись на своих стульях.

– Откуда они появились?

– Да откуда мне знать! Хотя нет, я знаю, потому что слышала, как хлопнула дверь. Они были в других трех кабинках.

– Все трое?

Аллейн взглянул на женщину-сержанта. Она встала.