Андрей Колганов - Жернова истории - часть 1

— До свидания, — коротко киваю головой так и не повернувшемуся в мою сторону заместителю наркома, и покидаю его кабинет.

К концу второго дня к командировочным документам прибавилась виза германского посольства, билет на самолет, и разрешение на ввоз оружия, выданное ОГПУ. Заграничный паспорт у меня и так был. Я не только успел получить положенные мне командировочные и суточные, но и оформленный через Спотэкзак аванс на "осуществление закупок товарных образцов", который Уполномоченный РВС в наркомате сам занес мне в кабинет. Теперь я уже запомнил его фамилию – это был тот самый Борис Голдберг, возглавлявший Особый отдел заграничных военных заготовлений в Наркомвоенморе.

Но для того, чтобы покончить с оформлением командировки, пришлось провести еще одну, на этот раз совершенно бессмысленную беседу. Секретарь парткома наркомата решил дать мне политическое наставление перед заграничной поездкой. Когда по его просьбе я заглянул к нему в кабинет, он разразился примитивной лекцией о международном положении. Послушав несколько минут, не выдерживаю, и замечаю:

— Полагаю, что смогу прочесть подобную лекцию ничуть не хуже вас, а вернее, что и лучше. Вы сами-то хоть раз за границей бывали?

— Виктор Валентинович! — вспыхивает секретарь. — При чем тут это? Мой долг – напомнить вам о большевистской выдержке и принципиальности, особенно в трудных условиях враждебного окружения за границей!

— Считайте, что напомнили, — с этими словами поворачиваюсь и лишаю его своего общества.

Пока шло оформление документов, я попытался разузнать побольше о полетах в Кёнигсберг. Это оказалось не столь сложно – выяснилось, что я буду иметь дело с нашим собственным, наркомвнешторговским детищем. Рейсы в Кёнигсберг с Ходынского поля совершало смешанное немецко-русское летное общество "Дерулюфт" (где Наркомвнешторг владел 50 % капитала), созданное еще 24 ноября 1921 года. Техническая база совместного предприятия располагалась на аэродроме Девау в пригородах Кёнигсберга – там недавно были возведены два больших ангара и расширена мастерская для обслуживания аэропланов. Самолеты авиакомпании с советскими регистрационными номерами с RR1 по RR10 – Российская Республика – принадлежали Советскому правительству и были переданы компании в счет погашения нашего ежегодного взноса.

По расписанию полет занимал восемь часов сорок пять минут. Лететь мне предстояло на одной из первых послевоенных разработок голландской компании Fokker – модели Fokker F-III. Эта машина была рассчитана на дальность полета в 600 километров, поэтому лететь приходилось с промежуточной посадкой в Смоленске и Каунасе (можно было бы делать посадку только в Смоленске, но Литва не разрешила беспосадочный полет над ее территорией). Меня уверили, что полеты организованы с немецкой педантичностью: трасса обеспечена регулярными метеорологическими наблюдениями, навигационное оборудование содержится в порядке, пилоты обладают хорошей квалификацией.

Собрав вещи в свой английский саквояж, я был готов к вылету.

Утром в пятницу, 8 августа, на Ходынский аэродром я направился на извозчике (с которым уговорился с вечера), потому что в такую рань трамваи только начинали выезжать из депо. Да и в любом случае ехать с пересадкой на трамвае, да еще самому тащиться с саквояжем от Петровского путевого дворца до Ходынского поля мне не улыбалось. Улицы в это время были еще пустынны, лишь отдельные дворники, молочники, и прочий рано встающий люд изредка попадались нам по пути.

На летном поле зеленела трава, высоко в небе плыли легкие белые облачка, воздух был чистый, не насыщенный городской пылью, и дышалось легко. То со стороны Пресни, то со стороны Петровского парка доносился стрекот моторов аэропланов – взлетавших или заходивших на посадку. А в дальнем конце летного поля на травке идиллически паслись едва различимые коровки и козочки.

На поле линейкой выстроились аэропланы. Да, в прошлой жизни мне таких видать не доводилось. Авро, Ансальдо, Ньюпоры, Де Хэвиленды, Дойчфоры – поставки доблестных союзников по империалистической войне и трофеи той же, да еще и гражданской войны. Недавно закупленные самолеты – с полдюжины пятиместных Юнкерсов F-13 "Добролета", собиравшихся по лицензии неподалеку, в Филях, — были в явном меньшинстве. Среди этих иностранцев было несколько наших Р-1, выпускавшихся велосипедным заводом "Дукс", да одиночкой затесался проходящий здесь испытания АНТ-2, который мог гордиться тем, что целиком изготовлен из алюминия.