Красавцы, старея, случается, превращаются в уродов, а, к примеру, Шон Коннери (род. в 1930) или Пласидо Доминго (род. в 1941) с возрастом стали гораздо симпатичнее и благороднее, очевидно, именно потому, что плотская активность стушевалась, отошла на второй план. Писатель Грэм Грин (1904 – 1991) в 80 лет сохранял стройность и осанку и был, говорят, похож на юношу, загримированного под старика. Джон Гленн в 77 лет совершил космический полет и отлично справился со всеми нагрузками. Знаменитый артист В.Зельдин в 95 еще выходил на сцену, снимался в кино, прекрасно выглядел и даже танцевал; он объяснял свою бодрость тем, что никому никогда не завидовал и всегда был влюблен: в жизнь, людей, в профессию. Тот, кто бодр духом, сохраняет мужество и радость, часто вопреки бессилию и изнеможению тела.
Но большинству свойственно, размышляя о будущем, рисовать страшные картинки: костыль в руках, утрата привлекательности, однообразное домашнее пребывание, скука; а вдруг доживу до маразма… ослепну, оглохну, стану забывать свой адрес, яростно ругаться с врачами, жаловаться всем подряд на одышку и запоры, подозревать, что невестка хочет меня отравить, собираться в Тамбов к сестре, которая давно умерла, и злобно сетовать, что все только и хотят избавиться от меня, ждут моей смерти.
«Рожден был в ночь, рос в сумерках, стал стариться – стал молодеть. С седыми волосами – совсем ребеночек… Так мы, русские, растем, ни на что не похожие». Это Василий Васильевич Розанов (1856 – 1919), с его нетривиальной логикой, перефразирует евангельский завет «будьте как дети». Ф.И. Тютчев (1803 – 1873), которого называли «старик-дитя», заявлял, что никогда б не согласился поменять возраст старика на юношеский. «Старость – болезнь тела, здоровье души, – писал Ф. Петрарка (1304 – 1374). – Что ж? Неужели я предпочитал бы наоборот – здоровье тела и болезнь души? Да не будет у меня этого и в мыслях; как в теле, так и во всем человеке мне желанно и радостно благополучие прежде всего той части, которая ценнее».
Ну да, бывают старики невыносимые: беспокойные, раздражительные, скупые, вредные, но это свойства характера, а не старости, просто когда-то сдерживался, контролировал себя, скрывал дурное, а теперь тормоза отказали и страсти, крывшиеся в подсознании, вышли наружу и показались во всем уродстве. Брюзгливый зануда, профессор Серебряков в «Дяде Ване» Чехова, изводящий окружающих капризами и причитаниями: «проклятая, отвратительная старость… глупо, что я до сих пор жив… скоро я освобожу вас всех… недолго мне осталось…», наверняка и в цветущем возрасте был самовлюбленным дураком и глухим эгоистом. Плюшкин задолго до того как превратиться в «прореху на человечестве» последовательно взращивал и культивировал свою бессмысленную жадность, ведь не извлекал для себя ни пользы, ни удовольствия, только портил и гноил хлеб, сено, холсты, сукна, всё, что исправно производили крестьяне числом в тысячу душ.
Л. Н. Толстой (1828 – 1910) сызмальства отличался тяжелым для окружающих гордостным нравом: вспыльчивый, честолюбивый, заносчивый, он пытался исправиться, но собственными силами: на исповедь не ходил, в Церковь не верил; разумеется, характер не улучшался, а наоборот, все больше окаменевал в самомнении и высокомерии.
И.Е. Репину (1844 – 1930), когда Пенаты отошли к Финляндии, пришлось стареть вдали от профессионального общения и прежних друзей; те, кто изредка навещал художника, замечали растущее его упрямство и чуть ли не патологическую подозрительность, но эти качества просматривались в нем и прежде.
Если мы не погибнем от какой-нибудь случайности в молодые годы, нас неотвратимо ожидает постепенное ослабление сил, ухудшение здоровья, изменение внешности; старость рано или поздно одолеет; мы знаем это, следовательно, можем предвидеть будущие трансформации, а значит имеем возможность подготовиться и повлиять на них: меньше суетиться, избегать дополнительных нагрузок ради денег, воздерживаться от дорогостоящих покупок в кредит и заокеанских перелетов, противопоказанных сердцу.
Что ж, есть иные удовольствия; следует просто согласиться с некоторыми особенностями известного возраста и принять новый устав собственного бытия; к примеру, Константин А. дома, среди своих, чувствует себя вполне нормально, а в компании учеников ему неуютно, неловко, хочется, говорит, пустить пулю в лоб. Лидия Б., напротив, засыхает без молодежи, разговаривает на их сленге, испытывает острую потребность хотя бы раз в неделю нарядиться и прошвырнуться по магазинам; но теперь приходится приглашать для сопровождения внука, либо обойтись только одним ближайшим универмагом. Надо приноравливаться, а не уклоняться от забот и ответственности подобно молодому лентяю, испытывая перед любым испытанием лишь страх и отвращение.
Читать дальше