shura - Рудазов А

Конечно, еще остаются камеры. Если кто-то заметит, что охрана исчезла, нас запалят. Можно сломать камеру, но это тоже заметят. Будем надеяться, что ребята на пункте наблюдения сейчас заняты более важными вещами — выискивают беглого яцхена, например. В конце концов, тут пятьдесят этажей, и на каждом десятки камер — сколько людей нужно, чтобы следить за всеми экранами одновременно?

В кабинете Гадюкина было уютно и спокойно. На плите закипал чайник, играла тихая музыка — ничто не говорило о том, что на базе поднята тревога. Разве что в углу мигала красная лампочка да полковник Щученко гневно топорщил усы, стоя напротив двери.

— Вы, хражданочка, хто будете? — сурово нахмурился он при виде меня. — Пароль назовите!

— Да это же я, полковник, — повернул камень в кулоне я. — Не узнали?

— А, это вы, товарищ Бритва... Опять, значить, трасвинтита из себя кривляете? Не одобряю!

Кроме Щученко, меня никто не встретил. Святогневнев и Гадюкин обнаружились в соседней комнате, где предавались весьма странному занятию — тыкали в спину и бока толстого кота, сидящего рядом со стулом. Тот не трогался с места и лишь недовольно колотил хвостом по полу.

— Что это выделаете, профессор? — полюбопытствовал я.

— Учу кота прыгать через стул, батенька! — весело откликнулся Гадюкин. — Такой, знаете ли, важный кот попался — не хочет прыгать, и все тут!

Я подошел поближе. Кот вальяжно повернул голову и пренебрежительно чихнул. Плевать он хотел на всех яцхенов, вместе взятых. А вот Вискас не был таким разборчивым...

— Не хочет прыгать, — задумчиво повторил Гадюкин. — Ну-ка, батенька, помогите.

Я попытался сказать, что времени у нас в обрез и надо срочно сваливать, но профессор нетерпеливо замахал руками и приказал не отвлекать его ерундой. Я подумал, что в крайнем случае всегда смогу прыгнуть в другой мир, и послушно помог Гадюкину поднять кота. Тот недовольно замявчил, но все же соизволил оторвать жирный зад от пола.

— Котенок, котенок, взлети выше солнца!.. — запел Гадюкин. — Давайте, батенька, подбросьте его!

Не понимая смысла всей этой куклачевщины, я тем не менее подбросил кота вверх. Тот издал поразительно гнусавый звук, выпустил когти и... остался висеть в воздухе. Его глаза изумленно округлились, кот завертелся вокруг своей оси и замахал лапами, пытаясь за что-нибудь уцепиться.

— Котята учатся летать! — радостно пропел Гадюкин, дирижируя указательными пальцами. — Им салютует шум прибоя, в глазах их небо голубое...

— Профессор, это как?.. — удивленно спросил я.

— А это, батенька, проект, над которым я сейчас работаю. Кодовое название — «Зефир». Краткое описание — искусственная невесомость. Видите установку на потолке?

— Я думал, это биде...

— А я думал, люстра, — добавил Рабан. О Его никто не услышал.

— Пока что мы можем поддерживать только небольшое локальное поле, — свел ладони вместе Гадюкин. — Сфера с диаметром около шестидесяти сантиметров. На человеке испытать не получается — а вот на коте... как видите.

Кот тем временем понемногу выплыл из поля невесомости и начал снижаться. Гадюкин, заметив это, подтолкнул его обратно и укоризненно пропел:

— Непросто спорить с высотой, еще труднее быть непримиримым, но жизнь не зря зовут борьбой, и рано нам трубить отбой!., бой, бой, бой!..

— Правильные песни поете, товарищ! — одобрительно воскликнул Щученко. — Так держать!

Сняв показания приборов, Гадюкин наконец позволил бедному котейке приземлиться. Тот нервно заурчал и полез к своему мучителю обниматься. Стокгольмский синдром, что ли?..

— Все, кот нам больше не нужен, — объявил Гадюкин. — Сейчас мы его усыпим.

— Что?! — поразился я. — Профессор, вы серьезно?!

— Спи, моя киса, усни, в доме погасли огни... — запел Гадюкин, гладя лежащего на коленях кота.

— Профессор, что вы делаете?

— Тсс, батенька, не шумите, я пытаюсь его усыпить! Дверь ни одна не скрипит, мышка за печкою спит...

Кот уснул уже через пару минут. Утомился, падла пушистая. Гадюкин аккуратно перенес его в ящик письменного стола и умиротворенно вздохнул.

— Он у вас там что, живет? — полюбопытствовал я.

— Кот, как и человек, должен где-нибудь жить... — рассеянно ответил Гадюкин. — Вы здесь закончили, батенька? Проводить вас?

— Куда проводить? — не понял я.

— На выход, куда же... Я уже позвонил, машина сейчас подъедет.

— Угу... А там что, выпускают?

— Бдительность усилили, — хихикнул Гадюкин. — Приказано не пропускать никого, у кого больше двух рук. Но ведь это для вас не проблема, батенька?