Неизвестно - Якушев Люди на корточках

— Чего... выкатил? Сгонял бы в магазин, в натуре!

Он закашлялся и опять почувствовал рвотный позыв. “Сдохну, если не приму”, — с тоской подумал Бутус.

— За белым пиджаком пойду, — вдруг сказал из угла странник. — Я теперь дом знаю.

— Возьми литр, сука, — жалобно попросил Бутус, — успеешь за пиджаком...

— Литр больше не надо, — успокоил странник. — Я теперь и так найду.

“Вмандюлить бы тебе, падла! —с отчаяньем подумал Бутус. —Да крутой ты до невозможности!”

Он скрипнул зубами и вышел из комнаты. Держась за стену, доковылял до туалета. Склонился над унитазом, для равновесия опершись о шелушащуюся осклизлую трубу. Свободной рукой расстегнул штаны и привычно пошарил пальцами. Пальцы шевелились бессмысленно и мучительно, как бывает, когда заполночь ищешь в пачке последнюю сигарету, а там — ничего.

ТАМ тоже ничего не было. “Отрезали!” — ошпарило Бутуса. В смертельном ужасе рванул до колен штаны и посмотрел.

Глаза его вылезли из орбит, он захрипел, забулькал, пуская слюну, как удавленник, приседая и заглядывая, заглядывая и приседая. Между ног у него ничего не было —одно гладкое место, покрытое нечистым волосом, и женская щель.

Бутусу стало плохо, как никогда в жизни. Он тихо завыл и, сунув меж ног обе руки, принялся ковырять и рвать кожу, будто надеясь, что шутка кончится, а пропажа выскочит из живота и займет свое место.

Ни ничто не выскакивало, и Бутус понял, что пропал. Беззвучно воя, он подтянул штаны. Оставалось единственное средство — он понял какое.

Бутус успел добежать до комнаты — странник еще не ушел.

—Ты... —кривя набок рот, прошептал Бутус. —Ты вот чего... —Изо всех сил он старался вспомнить вежливые покорные слова, но они не давались, будто их и не было в голове. -Ты верни! —униженно продолжал Бутус. —Я у тебя шестеркой буду! Я любого замочу -только скажи — зубами съем, живьем! А ты сделай, как раньше, а?

Странник, будто не слыша, шел мимо. Он, как всегда, не понимал.

—А-а-а! —завопил Бутус и всем телом бросился на странника, заставив того на секунду потерять равновесие. —Ты, гад, такой крутой, что я перед тобой мразь... что ты можешь у людей х... отбирать и радуешься? Да я тебя...

Бутус рванул на себя железную кровать, перегораживая страннику путь. За такую обиду он был готов биться с дюжиной гадов.

Но странник уже настроился уходить. Помехи, литры, люди надоели ему. Его звала судьба. Легко, как птичью клетку, он поднял кровать, оттеснил ею беснующегося Бутуса и прижал к стене. Секунду они смотрели друг на друга, а потом странник, словно шутя, но с нечеловеческой силой надавил на раму кровати. Грудная клетка Бутуса под железной полосой громко и отчетливо хрустнула, изпод лопнувшей кожи хлынула на живот кровь, холодная, как подледная вода, а он не мог даже закричать. Глаза его быстро гасли. “Как батя... Помер, как батя...” —удивился он в последний раз и пропал в темноте.

Странник аккуратно поставил кровать на пол —тело Бутуса завалилось на сетку, ломая длинные руки. Странник понял, что помех больше не будет, и обрадовался от догадки. “Они совсем слабы”, —мысленно сказал он той силе, что направляла его, но ответа не услышал.

Нужный дом странник нашел без труда, вошел в подъезд, поднялся по ступенькам и, не сделав никакой паузы, ударом ладони вышиб первую дверь. Он рассудил, что обойти квартиры будет проще, чем снова затевать расспросы, чреватые сюрпризами.

Квартира была пуста. Странник обошел комнаты, методично открывая шкафы и выдергивая ящики. Ни с чем вернулся на лестничную площадку и вышиб следующую дверь. Навстречу ему шарахнулась женщина, заголосила, вытягивая руки. Он отбросил ее, оборвав крик, и занялся делом. Где-то наверху залаяла собака.

Странник шел из квартиры в квартиру, громя замки и сея панический ужас. Женские вопли, собачий лай, треск выворачиваемых косяков привлекли внимание всей округи, и вокруг дома постепенно собралась встревоженная толпа. Предполагали разное, но уничто

жить никто не решился. Смельчаки побежали звонить в милицию. В ожидании властей тихо переговаривались, вспоминая вчерашнюю стрельбу и позавчерашнюю, и стрельбу в далекой Москве —припомнили даже стрельбу в фильме “Терминатор” —и с особенной неприязнью. Сошлись на том, что милиция, конечно, опоздает.

Из дома никто не выходил, кроме невзрачного человека в песочном пальто, но загадки происходящего он не прояснял, потому что, выйдя из одного подъезда, тут же скрывался в следующем.