Неизвестно - Якушев Люди на корточках

Бутус опомнился.

—Ну ты, чмо! —заорал он и в сердцах ударил странника ладонью в мокрую челюсть. Ему показалось, что ладонь наткнулась на бетонную стену. В запястье что-то хрустнуло и вспыхнуло болью.

В следующую секунду странник равнодушно повел рукой и смел Бутуса со скамейки. Лежа на земле, Бутус в бессильной ярости наблюдал, как странник прикончил бутылку, а затем, наклонившись, слил изо рта остатки водки.

Философ Елда помалкивал. О том, что душа его полна скорби, можно было лишь догадываться по выражению лица. Но странник не был физиономистом. Он спокойно поставил пустой сосуд на лавку, закрыл наконец рот и выжидательно взглянул на приятелей, ожидая, что теперь-то разговор о белом пиджаке пойдет как по маслу и всерьез.

—Ну ты козел! —с мрачным восторгом сказал Бутус, завладевая пустой бутылкой и поудобнее пристраиваясь за спиной странника. —Бери еще литр, сука, пока я те тыкву не расколол!

Елда взволнованно облизал губы. Вот за это он Бутуса и любил —житейская ситуация вмиг преобразилась, прикинулась праздником, зазвенела бубенцами, заверещала, заулюлюкала, полетела хищной птицей, поманила, как бездонная пропасть, как бесконечная ночь, полная крови и веселья. Он почувствовал лихорадку, опьянение, легкость и, очертя голову, рванул в эту пропасть, опасаясь уже только одного —как бы Бутус не успел замочить чудика первым.

Они ударили одновременно —Елда носком ботинка в податливый кадык странника, а Бутус припечатал бутылку к темечку. Результаты вышли ошеломительные —у Елды из суставов вырвало два пальца, и лопнул еще не старый ботинок. Бутылка разбилась вдребезги, не оставив на голове странника даже царапины. С тем же успехом они могли напасть на бронзовый монумент.

Елда сидел на истоптанном грязном снегу, держась за ногу. От боли у него темнело в глазах. Бутус тупо рассматривал темя странника, смешно присыпанное стеклянной крошкой, и ненавидел весь мир невиданной силы ненавистью.

Странник же невозмутимо восседал на лавке, решительно не замечая суеты вокруг своей персоны. Взгляд его был прикован к совсем постороннему человеку в полупальто, который в этот момент неловким бегом устремлялся к автобусной остановке. От этого человека исходил некий флюид, заставивший странника насторожиться. А, когда под порывом ветра слегка отвернулась пола куцего пальтеца, обнажив на миг нечто белое, странник немедленно встал и бросился за человеком. В его мрачной каменной душе даже возникло что-то похожее на благодарность этим замурзанным существам, которые сумели так быстро вывести его на цель, хотя удивительные ритуалы, с помощью которых они это проделали, так и остались для него совершенной загадкой.

Бутус тоже заметил этого человека и даже узнал. В голове у него все смешалось -выходило так, что два врага улепетывают от него —и, воинственно взмахнув оскаленным бутылочным горлышком, Бутус бросился в погоню.

Если бы Стеблицкий в этот момент обернулся, то несомненно умер бы от ужаса. Но к остановке уже подъехал автобус, и Олег Петрович бежал без оглядки, выжимая из своих бледных ног порядочную скорость. Такое поведение человека, владеющего волшебным пиджаком, может показаться не менее странным, чем поведение норвежского короля, добирающегося, как известно, на работу городским трамваем. Будь мы на месте норвежского короля...

Но ничего такого мы бы не сделали, конечно, и на месте норвежского короля. Во-первых, наши привычки сильнее нас. А, во-вторых, Олег Петрович явно побаивается своего пиджака —так некоторые автолюбители, приобретя вожделенный лимузин, не рискуют в дальнейшем одолеть на нем хотя бы квартал. Возможно, и норвежский король чувствует себя за рулем не совсем уверенно, оттого и... но бог с ним.

Стеблицкий торопился к автобусу и нарастающий топот за спиной расценивал всего лишь как претензии нечаянных конкурентов, в любом случае безопасных, так как автобус был почти пуст — час пик давно миновал. Усилия Олега Петровича не остались напрасными, он запрыгнул на подножку нетерпеливо взбрыкивающего автобуса, получил шлепок по заднице лязгнувшей гармошкой дверцы и, отдуваясь, упал на свободное место.

Преследователям не хватило всего нескольких секунд. По инерции они еще некоторое время усердно бежали за удаляющимся автобусом, но тут наращивал и наращивал скорость и, наконец, выпустив победный шлейф вонючего дыма, умчался.

Бутус швырнул ему вслед бутылочное горлышко и сказал с ненавистью: