Неизвестно - Шелест Да не судимы будете

Ведя дальше разговор, он говорил: «Йам нужен конфликт, мы можем выступить через неделю, но вы правы, что время уже работает не на нас. Когда мы окончательно обсуждали вопрос о возможной поездке в Союз для переговоров с вами, то Черник, Смрковский, Кригель заявили, что они боятся ехать в Москву, а Дубчек, в свою очередь, заявил: «А я без вас не поеду». Вот так у нас и решают важнейшие дела и сложные вопросы».

Биляк говорит о «свободе слова» и печати и приводит такой факт: «После злополучного Пленума ЦК я возвратился в Бра­тиславу. Представители печати, радио, кино обратились ко мне с вопросами, что я могу сказать о прошедшем Варшавском совещании и письме пяти партий социалистических стран, вхо­дящих в Варшавский Договор? Я сказал, что отношусь к сове­щанию и письму пяти соцстран положительно, к их голосу и разуму нам надо было бы прислушаться. После этого вся печать на меня обрушилась с руганью и угрозами, радио моих слов не передало, а у телевидения при съемках вдруг все лампы в юпитерах «перегорели».

Все ведь знают, что у нас с вами существует союзнический договор, вот по этому вопросу журналисты обратились к Черни­ку и Смрковскому высказать свое мнение в связи с Варшавским Договором и письмом пяти социалистических стран. Черник и Смрковский ничего более умного не могли сказать, как порекомендовать журналистам до 14 августа нигде ничего об этом не писать». Я спросил Биляка, а что означает 14 августа?

Биляк прямо на это не мог дать ответ, но позже сказал: «Потом будете писать о том, как Советская Армия оккупирует нашу страну»,— сказали Черник к Смрковский журналистам».

. Наша беседа С В. Биляком носила откровенный характер^ но все же чувствовалась какая-то скованность, настороженность, и Василь некоторые вопросы не раскрьишх, н^.договаривал до

; Наступил рассвет, мы оба изрядно устали, но оба были довольны встречей, проведенной беседой. Вьпшли с ним по бокалу венгерского токая^ тепло распрощались. Я обещал В. Биляку всю нашу беседу^ весь наш разговор лично передать Л. Брежневу и запиской доложить Политбюро ЦК КПСС.

й 21 июля 1968 года. С этого дня оставалось ровно месяц, как войска Варшавского Договора вторгнутся на территорию Че­хословакии, но до этого произойдет ещеомного очень важных политических событий, обстановка еще больше усложнится. :

После кратковременного отдыха с Балатона возвратился в Будапешт. Как. и было условлено с Я. Кадаром, я заехал в ЦК ]^1нему и в пределах необходимого и доступного проинформиро­вал его о моей встрече и беседе с Биляком, о его настроении и, тяжких мыслях.

■м Кадар с большим интересом и вниманием слушал мою ин­формацию, в ходе нашего разговора задавал мйе некоторые уточняющие вопросы. При прощании Кадар через меня передал привет Л. Брежневу и всем членам Политбюро ЦК КПСС. З^тем я посетил посольство СССР, где встретился и имел беседу с, послом Ф. Е. Титовьш! и всем дипломатическим корпусом, было много вопросов в связи с событиями в Чехословакии. Попросил Титова, чтобы он позвонил в ЦК КПСС и лсообщил, что я сегодня вылетаю в Москву.

ч В 18.00 я прилетел в Москву. Меня встретили товарищи по поручению Брежнева и попросили ехать прямо к нему на щвартиру, на Кутузовсюш проспект он меня уже с нетерпением ждет.

|]. Моя встреча с Л. Брежневым, разговор, информация о встрече с Биляком и нашем с ним разговоре затянулись до поздней ночи. Брежнев подробно уточнял все вопросы и выска- здаания Биляка, мои вопросы и ответы Биляка. Настроение

Брежнева было довольно игривое, хотя я повода к этому не видел. Мы с ним выпили по две рюмки коньяка. Он поблагода­рил меня 3^ проведенную работу, сказал, что он это не забудет никогда. Даж;е сказал: «Ты, Петро, настоящий друг и товарищ», г Впоследствии он действительно «не забыл» про меня — не

нужен ему оказался человек, много знающий обо всем, в том числе и лично о нем. Тепло простились. Он меня даже обнял и поцеловал. (Но я уже тогда замечал всю фальш, лицемерие этих фарисейских приемов-поцелуев Иуды.) Также Брежнев мне сказал, чтобы я был готов назавтра доложить на Политбю­ро о моей поездке в Будапешт — на Балатон, о встрече и бесе­дах с В. Биляком и Я. Кадаром.

22 июля 1968 года. В 10 часов утра заседание Политбюро ЦК КПСС: слушается информация о моей поездке в Будапешт и на Балатон, о встречах, беседах, разговорах с Я. Кадаром и В. Биляком, подробно изложил все вопросы моих встреч и бесед. Подчеркнул особо вопрос о том, что, возможно, мы получим от группы чехословацких товарищей письмо с прось­бой об оказании Чехословакии помощи. Этот вопрос заинтере­совал всех. Информация моя была заслушана с большим внима­нием, много было задано уточняющих вопросов, на которые я дал ответы.