Неизвестно - Черняев 1985

Настоял на том, чтоб допустили Бронфмана в СССР (лидер Всемирного еврейского конгресса). Этот мультимиллионер хочет вроде бы «сдвинуть» ситуацию вражды евреев с нами. И для начала - предотвратить демонстрации против Горбачева, когда он поедет в Париж.

Читал материалы ПБ, в том числе о положении в гражданской авиации. Оказывается, у нас в год происходит больше 100 катастроф, в том числе очень крупных. Уже в этом году только аварии с тремя самолетами принесли 459 смертей: технические неполадки, отсталость диспетчерской службы, дисциплина, пьянство, неквалифицированный летный состав.

Огромное впечатление произвело подготовленное интервью Горбачева «:Т1ше». Чувствуется рука Юрки Арбатова (он мне намекал, что выполняет «особое задание»). На фоне этого текста - в характерно горбачевском стиле - наши потуги в Горках поймать журавля - выглядят жалкими.

Говорил с Яковлевым. Он сам напомнил о «Детях Арбата». Прочел, мол, читал по ночам (выдал себя). И тут же начал отвлекающие ходы: мол, много секса, все повсюду трахаются, не помню, мол, чтоб так было в наше время (30-ые годы). Я напомнил ему о «Дневнике Кости Рябцева», о Пантелеймоне Романове и выразил удивление: неужели это самое сильное, что обратило твое внимание?! Он опять выдал себя, стал рассказывать, что с его отцом в 37 году было нечто подобное, описанное Рыбаковым, когда выполняли план «по ликвидации» людей на таких-то и таких-то должностях (например, в каждом районе давалась разнорядка - ликвидировать столько-то председателей колхозов, столько-то председателей сельсоветов и т.п.).

И, наконец, автор изображает дело так, что Сталин убил Кирова. А ведь вопрос этот не выяснен! И потом, не рано ли нам заниматься психологией Сталина (даже в форме художественного анализа?!) Я ему в ответ напомнил, что Лев Николаевич тоже через 50 лет после Отечественной войны «говорил» от имени Александра I, Кутузова, Наполеона, глубоко забравшись в их психологию и не стесняясь тем, что документально подтвердить, что именно они думали и как рассуждали, ни он, никто другой не мог.

Вот так мы поговорили. И я понял, что Яковлев не будет «за» публикацию.

1 сентября 85 г.

На службе неделя оказалась интересной. Во-первых, интервью Горбачева журналу «Т1ше» - письменный текст и такого же размера разговор с тремя американцами. Вновь поразила откровенность и ясность позиций: во вне - живи и жить давай другим (так мы понимаем теперь мирное сосуществование), внутри - полная открытость - такой «разговор» о наших недостатках, слабостях, отставаниях, который пугает Запад больше, чем любое хвастовство, которым мы занимались столько десятилетий. И это все, прямо в лицо представителям «империалистического логова».

Вчера вечером мы с Арбатовымпогуляли по арбатским переулкам. Он рассказал: сначала текст ответов был представлен за подписями Шеварнадзе («простительно», считает Юра), и Зимянина. Охарактеризовал этот текст одним словом: «Говно!» Горбачев, получив текст, вызвал Арбатова и Яковлева, посадил их отдельно, велел прочитать и высказаться. Они прочитали и произнесли, как мне сказал Арбатов, в один голос другое слово: «Хуйня!» За 4 дня Юрка написал другой текст, Яковлев его изучил, пощипал, Болдин чуть отредактировал во внутреннем разделе. Члены ПБ дали замечания по рассылке, метод у них такой, по выражению Арбатова, склонному к казарменной терминологии: «как увидят чего-такое, чирк ножничками, и одного яичка нет!». Каждый свое яичко отстриг. Но основное, дух и стиль сохранились. И это, конечно, событие, по крайней мере, в идеологической борьбе, если, конечно, не только правильно поймут наши идеологи, но и сумеют «перестроиться». Ведь беда сейчас не только в сопротивлении кадров, воспитанных на постсталинизме, но и в том, что они не умеют, не обладают способностями работать по-горбачевски.

В пятницу Горбачев позвонил и мне. Но по менее значительному поводу: подумать о программе пребывания в Женеве Раисы Максимовны во время его встречи с Рейганом там. Подумал, послал «соображения». А в общем, он серьезно относится к роли своей жены, помимо того, что, видимо, по природе семьянин и она его устраивает во всех отношениях. Да и нам повезло, что у Первого интеллигентная жена - в эпоху, когда жены стали играть некоторую роль в международной жизни.

Нам, грешным, на даче Горького опять надо перестраивать текст - в соответствии с духом и содержанием горбачевского интервью. Трудность у нас-то одна - Пономарев. Для него неприемлем сам дух самокритического оптимизма Горбачева, который сейчас, действительно, становится фактором нашего воздействия на внешний мир.