Неизвестно - Решето над бездной

Стоян+Таня №16, Лазарчук+Андриади №25,

Даша+Ира №17, Васильев+Алеся+Яша №26.

Я сидел на скамейке за столом возле домика, как пришли и поздоровались Лукин с левой рукой в гипсе и Надя. Пришел к Лукину за автографом парень со стопкой книг. По тротуару прошел Синякин, видно на пляж, и махнул рукой. Он весь ВОЛГАКОН проходил в плавках, упитанный, веселый.

Около шести приехало ТВ и расположилось в русле возле эстрады в окружении десятка полтора фэнов и фантастов. Я был на берегу русла и мне не видно, да и не слышно, что там происходит, а спуститься без Светы не решился. Хорошо, что Лера дома записала на видик: выступали Завгородний, Синякин и Зайцев. Это и было открытием ВОЛГАКОНА, но ни Лукина, ни ведущих писателей не было. Официальная часть была закончена.

А затем расставили столы буквой П и начала собираться основная масса. Во главе левой ноги застолья усадили Лукина с Надей. Рядом, вдоль ноги, сели Лазарчук с дамой, у которой большая коса, Синякин, который сразу же принес мне огромный шампур шашлыка, что очень тронуло: остальные брали куски мяса из кастрюль. Я со Светланой и Ритой сели в самом углу напротив Стояновых и Брехова, который наливал мне в мою кружку по нижнюю гайку. Рита ела шашлык, и я волновался, прожаренные ли у нее куски, и налегала на пепси. Под конец мы с нею доели баночку рыбных консервов, которую принесла Света, да я еще выпил стакан своего кофе. Люкс! Светлана сделала несколько снимков: надеюсь по ним разобраться кто, где сидел.

Не помню, во сколько Завгар стал раздавать «коней». Мне достался за рассказ «Улизз» и Светлане «замужество». Сразу не дошло, за что давали «железных коней» женщинам, а потом понял шутку с двойным содержанием.

Одна женщина подошла и сказала мне, что она очень довольна, увидев и поговорив со мною, даже детям расскажет. Наверное, сказала она, алкоголь сделал ее смелее. Мне было приятно, как от давнего письма той пенсионерки по поводу рассказа «Ясное утро после долгой ночи». Борис работал под официанта, и плеснул мне пару глотков доброго вина. Его Светлана сидела со Щуровым за столами справа от меня.

Брехов вдруг потерял барсетку с документами, которой у него не было, и здесь началась небольшая суета, пока его не увели спать.

Голоса волгаконовцев раздавались с разных концов всю ночь, когда я просыпался, но скандалов не было.

23 августа 2001. Четверг. Проснулся часов в 5, так как не хотелось терять это время. Натянул куртку и вышел на веранду, окна которой были затянуты металлической сеткой.

Около шести часов появился помятый Брехов, с любопытство посмотрел на полупустой стакан, но я пояснил, что в нем вода, и Юрок сразу скис и вскоре ушел искать опохмелку.

Вскоре пришел Щуров Боря (с настоящей фамилией Заикин) со второй книжечкой стихов, которые издает Завгар в «Станице». Щуров обещал принести папку с фотографиями и жаловался на вчерашний перепой. Как я узнал позже, он живет в одном домке с Бреховым. Щуров с 36 года, на пару месяцев моложе меня, а Брехову пятьдесят с чем-то: так, что пить еще можно, но не напиваться же так.

Хорошо, что не жара, даже похолодало и ветрено. Борис Завгородний со Светланой Мелиховой после обеда уехали в Волгоград: завтра в 10.45 у них в нашем Загсе регистрация.

Светлана заменила у них электрическую сдвоенную плитку потому, что наша не грела.

По программе сегодня семинар Зава по проблемам переписки и организации конвенций, а у Щурова «Сказки старого сталкера» в 10 и 12 часов. За старого я ручаюсь, а молодой, мне показалось, отделался шуткой: у обоих я не был.

Затем Светлана привела молодую женщину (а здесь все, кроме нас с супругой, молодые), которая попросила у меня автограф на «Цирк уехал, а клоуны остались». То была Олеся подруга Васильева – Вохи. (Брехов по «Улиззу» меня иногда называл Геха)

К вечеру я сходил со Светланой и Ритой к Волге, куда они уже до обеда ходили, и с трудом спустились к воде. Я согласился, что это мне проделать очень сложно. Метров 200 прошли вниз по течению, где виднелся временный причал, от которого отплывал маленький «карасик». Но, подойдя к крутым сходням с 20 метрового берега, я понял, что по нему я смогу сойти только в носках: шлепанцы скользят. Посидели немного на скамейке возле входа на какую-то базу, возле которой мужики договаривались и кричали кому-то через ограду, что захватить, и пошли «домой». По дороге видели, что возле одного капитального двухэтажного домика играла музыка, и собирались, очевидно, к капитальной гулянке.