Лимонов Анатолий - Девочка Прасковья

— Действительно дошли! — выдохнул я. — Эх, теперь бы вот только избавиться от хворобы, и тогда все — можно вновь думать о доме.

Мы зашли в избушку. Она была небольшой, примерно пять на три метра. Пашка усадила меня на лавку близ крошечного заплесневелого окошка, а сама принялась хлопотать по хозяйству.

Взяла чайник, котелок и побежала к роднику за водицей. Травы лежали на столе и ароматно пахли. Я осмотрелся. В правом углу от двери стояла железная печка. Рядом лежала небольшая поленница дров, а также кучка бересты и смоляных палочек — для розжига. В другом углу был сундук защитного цвета, более смахивающий на ящик из-под боеприпасов. Зато очень прочный и надежный: ни вода, ни плесень, ни грызуны туда ни за что не проникнут! У окна, значит, стояли стол и две лавки, сколоченные из старых сосновых тесин. На полу — пара пыльных дерюжек. Около стены находился топчан-лежанка, покрытый старым сеном и ветхой шубейкой или же медвежьей шкурой. Имелась и одна подушка с серой, давно нестиранной наволочкой. Вот и вся нехитрая обстановочка берендеевского отеля. На стенах висели различные предметы: пила-двуручка, удочка, сеть, полка с посудой, ящичек с красным крестом — аптечка... На полке стояли три алюминиевые миски, две кружки, глиняная чашка, кастрюлька и несколько жестяных коробочек, должно быть, со специями. У лежанки вместо ковра была растянута медвежья шкура, над окном болтались снизки сухих грибочков. Когда вернулась Пашка и закрыла дверь, то обнаружилось, что у стенки еще стояли ведро, топор, кирка, лопата и ломик. На столе вместо скатерти были разложены две газеты «Известия» пятилетней давности. На стене близ окошка красовались четыре журнальных плаката с изображением звезд кино и эстрады да старый календарик с котятами. Хотите знать, какие именно звездочки были представлены в этой глухомани? А вот какие: Анжелина Джоли, Бритни Спирс, Дженнифер Эннистон и Рикки Мартин. Вот так, звезды-то — они везде светят... На ящике с НЗ я заметил стопку совсем старых газет и журналов и пухлую книжку без обложки, видимо, хранимых тут для чтива, а может, для печи или туалета. Я не поленился встать и покопаться в них: две «Юности», «Техника — молодежи», «Крокодил», «Огонек», «За рулем», шесть толстых газет да сильно зачитанный альманах «Уральский следопыт», увидев который я невольно испытал сильный приступ тошноты. Книжкой оказалась проза Василя Быкова, изданная еще в конце восьмидесятых, когда нас с Пашкой еще и на свете-то не было! Тем временем, пока я изучал содержимое избушки, дождь не на шутку разошелся. Стало темно и промозгло. Я перебрался на лежанку и закутался в шубейку. Сидел тихо и с удовольствием смотрел на то, как умело хлопочет моя Пятница. Все-то у нее классно получалось!

Быстро растопила печь, поставила на нее чайник и котелок, в которые опустила травы. Потом осмотрела посуду, жестянки и, взяв какую-то желтую тряпочку, смочила ее водой и протерла пыль по всей избушке. Дышать сразу стало легче. Печка быстро выдавала тепло. «Все же еще лето на дворе, а я мерзну! — усмехнулся я. — И в такую вот жару, видно, холодно ему!»

Когда Пашка прочистила окошко, стал виден кусочек берендеева леса, откуда мы сюда и пришли.

Капли дождя плясали по подоконнику, ударялись и разбивались о стекло. О спасателях сегодня уже можно было и не думать. Хотя, скажу честно, в то время мне ни до чего не было дела, лишь бы поскорее избавиться от последствий «переедания на ночь». Как не хотелось, но пришлось еще разок быстро выходить на дождь и бежать в кусты. Когда я вернулся, стряхивая с себя брызги дождя, Пашка сказала:

— Садись за стол. Сейчас я тебя полечу! — и протянула мне кружку с темно-коричневой дымящейся жидкостью.

Я пригладил намокшие волосы и принял посудину.

— Пей все сразу! Оно уже не горячее, я остудила.

Я понюхал. Запашок шел тот еще! Даже мой исстрадавшийся желудок подумал: «А стоит ли принимать еще и такое зелье на переработку?»

— Скажи «Господи, благослови!», перекрести и пей, — предложила Пашка.

— Ну, благослови, Господи! — прошептал я и бегло перекрестился.

— Нет. Погоди! — остановила меня девчонка. — Ну, кто же так крестится! Как говорила моя бабушка, крест — это самое святое! Его надо класть с трепетом, не спеша, желательно даже прямо чертить его на себе, тогда никакие злые силы нам не повредят и не приблизятся даже. Вот смотри, как надо! Берешь большой, средний и указательный пальцы и складываешь их вместе щепоткой, а остальные прижимаешь к ладони. Потом эти три пальца кладешь на лоб и ведешь линию вниз до живота. Хорошо, если даже будешь касаться тела. Главное, чтобы линия была прямая, ровная. Потом руку резко возвращаешь на правое плечо и опять не спеша ведешь к левому плечу. А затем можешь поклониться до земли... Понял?