Лимонов Анатолий - Девочка Прасковья

— Ого! — присвистнул я. — Да тут, оказывается, были люди!

Однако, подбежав к центру поляны, я увидел, что на обгоревшей земле уже растут какие-то коричневые, оранжевые, ярко-красные, похожие на чайные чашечки, грибы.

— Жор, а здесь правда кто-то отдыхал! — воскликнула Пашка, поднимая из травы пустую бутылку.

— Отдыхать-то отдыхал, но боюсь, что это было еще прошлым летом.

— Да, жаль, конечно, но ты прав... — согласилась девчонка, осматривая странные грибы.

— Какие забавные! Впервые такие встречаю.

— Вот если б они были еще и съедобны! — вздохнул я и прошелся по поляне.

На лес уже опускался тихий золотистый вечер. Похоже, нам следовало бы заночевать именно здесь. Разведем без опаски большой костер и как-нибудь возле него и перекантуемся до рассвета. Главное, запасти дровец побольше. Я доложил свое решение Прасковье, и она, тихо вздохнув, согласилась. Пошли, как говорится, в лес по дрова. Осторожно, чтобы не напороться на разомлевшую от дневной жары змею, перетряхивали валежник и стаскивали его к центру поляны. Потом я решил нарезать еловой лапки для лежанки и удалился чуть подальше в глубь леса к скоплению молоденьких изумрудных красавиц. Здесь я неожиданно наткнулся на небольшую полянку и — о, чудо! — увидел, что тут повсюду торчат крепыши-боровички!

— Ура! — издал я счастливый вопль и, забыв обо всем на свете, вытащил поскорее ножичек и принялся с удовольствием надрезать толстые ножки.

Обшарив всю поляну и ее окрестности, я навалил довольно приличную горку белых грибов. Слюни густо заполнили мой рот, когда я понял, что сытный ужин нам обеспечен! Вот повезло-то! Похоже, это мой Георгий Небесный помог или же Параскева постаралась обрадовать свою земную тезку! Не зря же девчонка так долго и усердно молилась! И место для ночлега так неожиданно нашли, а вот теперь и пищу, да еще какую!

— Паш, иди сюда скорее! — позвал я свою спутницу.

Однако девчонка, взволнованная моим длительным отсутствием, уже сама искала меня среди мохнатых елей.

— Что случилось? — спросила она.

— Паш, смотри-ка, что я нашел! Живем теперь!

— Ой, какие милые! — искренне обрадовалась Пятница.

Я стянул с себя майку и, завязав ее, набил грибами до отказа. Но не все боровики уместились. Тогда Пашка завернула подол платья и уложила в него оставшиеся два десятка грибов.

Довольные, мы быстро вернулись на большую поляну. Потом я сходил за еловыми ветками и срезал еще несколько крепких прутов для шампуров. После этого мы принялись готовить ужин. Пашка чистила грибы и аккуратно нанизывала их на прутья, а я разводил костер. А тем временем вечереющий лес уже окутали прозрачные и благоуханные сумерки. Когда совсем стемнело и окрестности наполнились тревожными голосами ночных обитателей тайги, над поляной, весело затрещав, взвился алый столбик огня.

— Паш, а расскажи о своей небесной покровительнице! — предложил я, принимая из рук девчонки прут с нанизанными на него грибочками.

— А тебе это будет интересно? — как-то безразлично отозвалась Прасковья, обрывая с поваленной сосны клочки сухого мха.

— Еще бы! Ведь мне нужно знать, кому ты можешь пожаловаться на мои проделки! — пошутил я.

Пашка сразу же оживилась — видимо, мое предложение ей очень понравилось. Она подсела ко мне поближе, и я заметил, как ее серые глаза радостно засветились.

— Ну, хорошо, тогда слушай! Я этот рассказ люблю больше всего! — она тоже взяла в руки прут с грибами и приблизила его к огню.

— Это было уже очень давно, во времена жестокого царя Диоклетиана, который страшно ненавидел христиан и всячески над ними издевался, заставляя отказаться от веры в Господа Иисуса Христа. Параскева жила с семьей в городе Иконии и была очень благочестивой и красивой.

— Прямо как ты! — усмехнулся я.

— Ну, ты скажешь! — смутилась Пашка и покраснела. — Я никогда себя красивой не считала. Да это ведь и не самое главное в человеке! Важнее всего красота душевная!

«Это ты зря прибедняешься! Уж я-то видел, какая ты!» — подумал я и вдруг снова почувствовал прилив стыда от того, что подглядывал за девчонкой, нарушив свое обещание. И тогда я, чтобы тоже не покраснеть от волнения, живо добавил:

— Извини, Паш, я тебя перебил! Продолжай, пожалуйста!

Украдкой взглянув на девчонку, я отметил, что мой комплимент ей, видимо, все же здорово понравился, поэтому она так живо на него и отреагировала. Пятница быстро успокоилась и, проверив грибы на готовность, снова опустила прутик к огню. Потом, как ни в чем не бывало, продолжила свой рассказ.